Возьми меня за руку (СИ)

Блондин улыбнулся и легко, непринужденно поцеловал меня в щеку.

– До завтра, Лика, – он отпустил меня и направился к своему автомобилю.

Я последний раз бросила на него теплый взгляд и удалилась в дом.

– Пока.

***

Я не спеша стянула с себя ботильоны, куртку и направилась на кухню чего-нибудь перекусить и только сейчас обратила внимание, что на полке стоит чужая, причем мужская, обувь. Странно.

– Мам? – громко крикнула я, ожидая ответа.

Минуты полторы стояла гробовая тишина, а затем я услышала какой-то шорох и тихие шепотки, исходящие из спальни родителей. Ну, пожалуйста, только не это. Ладно, не буду им мешать заниматься «своими делами».

Я фыркнула и направилась на второй этаж в свою комнату, ибо аппетит сразу же пропал. И как раз в этот момент из комнаты выбежала мама, облаченная в шелковый халат нежно-голубого цвета, прикрывающий едва ее ягодицы; волосы распущены и рыжей копной покоятся на спине, а следом за ней плетется какой-то широкоплечий, незнакомый мне мужчина в одном полотенце, свисающим с узких бедер и мокрыми угольными волосами. Вероятно, он только что принял душ.

Я вскакиваю и прячусь за напольное растение, напоминающее пальму. Глаза щиплют непрошеные слезы. Невероятно, она изменяет моему отцу с каким-то молоденьким пареньком. На вид ему было около тридцати лет, не больше, а может, даже меньше.

– Ты слышал что-нибудь, Макс? – сладко спрашивает она и притягивает мужчину к себе за бедра для поцелуя. Отлично, она не слышала, как я пришла.

– Нет, дорогая. Когда вернется твой муж? – брюнет окидывает мою мать похотливым взглядом и вскидывает левую бровь вверх, явно флиртуя.

Меня сейчас стошнит. Я подавляю рвотный рефлекс и продолжаю наблюдать.

– Он сегодня, опять, улетел на какую-то конференцию в Нью-Йорк. Вернется послезавтра, так что не переживай, никто нас не застукает, – она делает невинное личико, отчего мне становится еще противнее.

– А дочь? Ты же говорила, что у тебя есть дети, – теперь речь пошла обо мне.

Я прерывисто вздыхаю.

Мужчина проводит указательным пальцем по ее щеке и останавливается около верхней губы.

– Да, дочь, Лика. Ей семнадцать. Но она позвонила мне и сказала, что сегодня поедет к Маше, – будто что-то усердно вспоминая, отвечает она и кусает этого мужика за палец. Ну и мерзость. Я едва не свалилась с лестницы. Не советую вам такое увидеть. – Вот поэтому мы и поехали ко мне.

– Действительно, молоденькая. – пробуя на вкус каждое слово, бормочет этот Макс, явно что-то замышляя. Мне становится не по себе. – Ты когда мужу скажешь? – в мгновение ока его голос приобретает ледяной оттенок, и мужчина сурово смотрит на мою мать.

– Подожди, Максим, я сейчас не могу, – она виновато смотрит на него и прикрывает глаза.

Никогда не видела свою маму такой… покорной? Она даже при отце себя так не ведет.

Невероятно.

– Я устал, Анна. Уже три месяца жду.

Три месяца? Она изменяет моему папе три месяца? Я всхлипываю, но вовремя прикрываю рот ладошкой.

– Я ее потеряю, если скажу Алексею, – она нервно качает головой, а брюнет довольно грубо ее обнимает.

И в этот момент я не выдержала. Видеть все собственными глазами выше моих сил. Я выскочила из своего «укрытия» и гневно уставилась на ошеломленные две пары глаз:

– Правильно говоришь! – громко крикнула я, стрелой устремившись с лестницы в прихожую.

– Лика, я не… Лика, стой! – я не слышала ее, в голове стоял пульсирующий шум, а в глазах мутнело с каждой секундой.

Она схватила меня за плечо, когда я обувала ботильоны, и развернула к себе лицом.

– Отпусти меня! Поняла?! – заорала я. В моей крови плескался гнев, застилающий разум.

– Ты как со мной разговариваешь, Лика? – я вскинула на мать красные от слез глаза и скинула ее руку со своего плеча.

– Не трогай меня. Глаза бы мои на тебя не глядели, – я натянула куртку и схватила свою сумку. – Три месяца спать с каким-то мужиком, а потом как ни в чем не бывало приходить домой и считать нас образцовой семьей? Ты такая глупая и наивная. Думаешь, этот мужик будет с тобой до конца твоих дней? – я громко расхохоталась, что напоминало истерический смех. – Ага, как же, размечталась!

И в этот момент мою правую щеку обожгло болью.

Я не сразу поняла, что произошло, но через несколько секунд до меня дошло. Она меня ударила. Ударила собственная мать, которая никогда в жизни руку не поднимала на меня.

Я дрожащей рукой дотронулась до своей горящей щеки и распахнула глаза.

– Ты ударила меня. Ты. Ударила. Меня! – тихим голосом отчеканила я, пятясь к двери.

– О, Господи, прости меня. Я не хотела, Лика, я не хотела! – начала оправдываться она, двигаясь в мою сторону.

Тот брюнет стоял и наблюдал за нашей сценой, улыбаясь и не сводя с меня своих темно-синих глаз, а затем подмигнул мне и направился обратно, в спальню родителей. Меня едва не вывернуло прямо здесь, в прихожей.

– Не подходи ко мне, ясно? Видеть тебя больше не хочу, – я распахнула входную дверь и выбежала на улицу. – Я все расскажу отцу. Все!

– Лика, прошу тебя, – она вышла вслед за мной, но осталась стоять на пороге нашего дома. – Прошу тебя, не уходи.