Возьми номерок

Я оттягиваю ее красные трусики в сторону, а затем приседаю, чтобы расположить свой кончик у ее входа.

Без паузы толкаюсь в нее.

Сильно.

— Дин, — выкрикивает она мое имя и кладет руки на стойку, пытаясь найти что-нибудь, за что можно было бы ухватиться.

— Нора, — хриплю я и падаю на ее спину, мое горячее дыхание касается ее лопаток. — Чеееерт, — хриплю я, потому что могу кончить в любую секунду, и мне нужна минута, чтобы взять себя в руки.

Девушка снова вжимается в меня и стонет, умоляя меня двигаться, поэтому я становлюсь мужчиной и делаю то, что делают мужчины, когда они по самые яйца в самой красивой женщине, которую когда-либо видели.

Я думаю о своей бабушке, об индексе S&P, о липкой грязи на полу, о чем угодно, но только не о том, как охрененно чувствуется киска Норы вокруг моего члена.

Как только восстанавливаю контроль над собой, я встаю и выхожу из нее, прежде чем снова погрузиться на всю длину.

— Блядь, ты так хорошо чувствуешься, Нора.

— О, боже, — стонет она и прижимается лбом к прохладному граниту.

Я снова погружаюсь в нее, и она задыхается, ее кремовая спина выгибается под моей рукой, которой я придерживаю ее стринги, что бы они поглаживали мой увлажненный член при каждом движении.

Это чертовски великолепно.

Следующие несколько мгновений превращаются в размытое пятно из животных стонов, толчков и криков. В дымку из скользких от пота спин и крепких захватов на бедрах. Громкий и хриплый голос Норы заполняет мои уши, когда она снова и снова выкрикивает мое имя. Она кончает в течение первых двух минут, но я не даю ей ни секунды на восстановление. Просто продолжаю двигаться внутрь и наружу, внутрь и наружу, каждое сжатие ее внутренних мышц моего члена заставляет мои мышцы напрягаться все больше и больше.

Нора кончает снова, когда я тянусь к ее клитору и кружу по нему пальцем. Образ того, как она извивается на моем прилавке, заставляет меня чувствовать себя гребаным чемпионом. Вид того, как она теряет рассудок, выводит меня из равновесия, и я больше не забочусь о том, чтобы дать ей обещанные двадцать минут.

Я ничего не могу с собой поделать. Этот секс хорош. Слишком хорош. И когда я стону, вздрагиваю и опустошаю себя внутрь ее влажного, скользкого жара, хватаясь за ее бедра, как за гребаный спасательный круг, то желание, которое я испытывал раньше, когда не мог насытиться ею, возвращается, как колокольный набат.

— О, боже, Дин, — стонет Нора, высвобождаясь из моей хватки и обращая ко мне свои широко раскрытые, полные благоговения глаза. — Пожалуйста, не стесняйся нагибать меня на любой поверхности, на которую мы наткнемся в ближайшем будущем… потому что это… был отличный секс для снятия стресса.

Я неловко улыбаюсь, снимая презерватив и завязывая его узлом, прежде чем выбросить в мусорное ведро.

— Мы потратили столько сил на уборку, так что это показалось хорошей идеей.

Она поправляет свои красные стринги.

— Знаешь, что сейчас было бы очень вкусно?

Если она скажет «твой член», мне придется нарушить все свои правила и жениться на этой девушке.

— Мой семислойный клубничный торт со сливками, — рычит она, а затем переступает через беспорядок на полу и начинает рыться в моих шкафах. — Что за ингредиенты для выпечки у тебя есть в этой холостяцкой берлоге?

— Приготовься к разочарованию. — Я наклоняю голову, чтобы в полной мере оценить ее образ в красном нижнем белье, роющейся на моей кухне. Это не плохой вид. Я мог бы привыкнуть к нему.

Выбрасываю эту мысль из головы.

— Как насчет того, чтобы одеться и сходить за мороженым?

Она поднимает на меня свои широко раскрытые голубые глаза.

— Отличная мысль.

Глава 16

Дин

На следующее утро я вхожу в пекарню «Проснись и пой!» с ноутбуком в руках, готовый к работе. Позже у меня назначена встреча с клиентом, поэтому я одет в серые брюки, ярко-зеленый блейзер и полосатую рубашку на пуговицах. Я чувствую себя хорошо. Действительно хорошо. Возможно, потому что вчера у меня был отличный секс… дважды. Один раз до мороженого и раз после.

Но в основном чувствую себя хорошо, потому что мы с Норой удивительным образом находимся на одной волне. Она не осталась ночевать, потому что сегодня утром у нее была ранняя доставка. И сидя в ее машине, облизывая наши рожки мороженого, мы пришли к выводу, что ночевки — не лучшая идея, поскольку это все еще случайная интрижка. Я думал, что Нора достанет блокнот и составит еще один список правил, поскольку мы ничего не записали для этой новой договоренности, но она сдержалась. Может быть, я все-таки немного измотал ее. Та потасовка за еду, которую мы устроили вчера на моей кухне, определенно ее расслабила.

— Дин, я взяла для тебя номерок, — кричит Кейт, махая мне рукой из кабинки, в которой сидит.

— Так теперь это называется?¹³— отвечаю я со смехом, а затем поворачиваюсь и вижу, что Нора смотрит на меня из-за стойки. На ней классический белый халат пекаря и одна из ее бандан с «Харт». Похоже, ей не понравилась моя шутка.

Широко улыбаясь, я подхожу к концу прилавка, где она стоит.

— Доброе утро, сладкие губки.

Она прищуривается, глядя на меня.