Возьми с полки пирожок

Я подхватила Юльку под руки, помогла ей подняться, и мы вышли на лестничную площадку. Входную дверь я просто толкнула локтем, из-за взломанного замка она была только прикрыта.

Лавочек около подъезда не было, зато во дворе находилась детская площадка, я повела подругу туда.

Мы сели на скамейку, освещённую фонарём. Свежий ветер приятно обдувал лицо, вокруг не было ни души. Я зачем-то достала из кармана телефон и посмотрела время: десять часов пять минут.

– Как ты? – обеспокоенно спросила я Юльку.

– Лучше.

Вид у Лукониной был неважный: белая как полотно, на лбу испарина, из лёгких со свистом выходит воздух.

– У тебя астма? Почему я не знала?

Подруга покачала головой.

– Это не астма. Несколько лет назад у меня начались панические атаки, в стрессовых ситуациях я задыхаюсь и могу потерять сознание.

– Зря я сказала службе сто двенадцать, что медицинская помощь не требуется. Может, всё-таки вызвать «скорую»? Вколют тебе успокоительное.

– Не надо, мне уже лучше, спасибо.

Больше всего на свете я хотела, чтобы произошедшее оказалось сном. Я не представляла, как вернусь в квартиру и снова увижу покойника. Юлька наверняка опять начнёт плакать и задыхаться. Я просто не знала, где взять силы, чтобы еще раз пережить этот кошмар. Если бы можно было просидеть на этой лавочке до утра, я бы так и сделала.

Начал накрапывать дождь. В поисках какого-нибудь укрытия я оглянулась по сторонам и заметила, что около второго подъезда стоит полицейская машина. Как-то тихо она подъехала, без сирены.

– Юля, полиция уже здесь, надо идти.

– Я сейчас, дай мне пять минут… – пробормотала Луконина. – Только пять минут… Я смогу…

Уж если мне не хотелось возвращаться в квартиру, представляю, как тяжело сейчас подруге собраться с духом.

– Ладно, я пошла.

Обречённо вздохнув, я направилась к подъезду. На второй этаж я поднималась так медленно, как только могла, но ступеньки быстро закончились, и я оказалась перед распахнутой дверью в квартиру.

Почему люди боятся мертвецов? Ведь это не логично. Что плохого может сделать покойник? Абсолютно ничего. Живые люди намного опасней. И тем не менее, услышав, что из квартиры доносится человеческая речь, я смело переступила порог.

В коридоре рядом с кухней стоял молоденький полицейский не старше двадцати двух лет. В руке он держал кусок краковской колбасы, которую с аппетитом откусывал. Его упитанное телосложение и мощная ряха наводили на мысль, что ел он круглосуточно.

– Сержант Сенченко, дежурный патруль, – представился полицейский, продолжая жевать.

– Вы что, взяли колбасу из холодильника? – изумилась я.

– Никак нет, – отозвался сержант Сенченко, шустро двигая челюстями.

Сержант определенно стырил колбасу из холодильника. Если бы он принёс ее из дома, то нарезал бы бутерброд. Не то чтобы мне было жалко для полицейского продуктов, откровенно говоря, я вообще никакого отношения к этой квартире и к холодильнику в ней не имею. И покойному Андрею эта колбаса тоже уже не понадобится. Но воровать еду у мертвеца – в этом был какой-то цинизм.

Тем временем последний кусок колбасы исчез у сержанта во рту. Через его плечо я заглянула на кухню и ахнула:

– Вы закрыли холодильник!

– Никак нет.

– Неправда! Когда мы с подругой обнаружили тело, обе дверцы холодильник были распахнуты! Вот так… – Я хотела открыть дверцы, но сержант Сенченко преградил мне дорогу круглым животом.

– Место происшествия трогать запрещено.

– Но это же вы закрыли холодильник! Я просто восстанавливаю первоначальный вид.

– Никак нет, – твердил Сенченко, как попугай.

На наши препирательства из комнаты вышел другой полицейский. Он был лет на десять старше Сенченко и по контрасту с ним комически худой. Форма на его плечах висела мешком.

– Старший лейтенант Хачукаев, – представился он. – Что тут происходит?

– Я хочу открыть холодильник.

– Зачем?

– Это мы с подругой нашли тело. Дверь на кухню была закрыта, а вот обе дверцы холодильника, наоборот, – распахнуты. Я не знаю, имеет данный факт какое-то отношение к смерти или нет, но вдруг это важно? Сержант закрыл холодильник, а я хочу восстановить статус-кво.

– Чего? – переспросил Хачукаев.

– Сделать, как было.

– Место происшествия трогать запрещено, – забубнил старлей.

Я поняла, что с этими солдафонами бесполезно разговаривать. Надо подождать, когда приедет следственно-оперативная группа, там сотрудники более компетентны.

И вскоре они появились, три человека, одетые в штатское. Двое сразу же приступили к осмотру кухни, третий обратился ко мне:

– Это вы обнаружили труп?

– Да, я с подругой. Она является двоюродной сестрой Андрея, то есть покойного.

Я вкратце рассказала: подруга беспокоилась, что брат не отвечает на звонки, приехала сюда, но не смогла вставить ключ в замок, потому что кто-то залил в него суперклей. Вызвали слесаря, он взломал замок и открыл дверь. Мне почему-то захотелось представить Юльку в более выигрышном свете, поэтому я не стала говорить, что между ней и Андреем был конфликт. Собственно, это и конфликтом-то не назовёшь, так, небольшое недопонимание.

– Где сейчас ваша подруга?