Возможна ли технологическая революция в России?

На фоне бесконечных аварий и техногенных катастроф начинаешь понимать, что техническая революция ХХ века прошла мимо нашей страны. Так, по мнению Б. А. Пермякова [56,с.24], «при строительстве и эксплуатации жилого фонда одним из наиболее затратных элементов являются системы теплоснабжения. Комфортность жилья зависит от надежности и качества современных систем отопления, горячего и холодного водоснабжения и канализации. В последние годы… все активнее распространяются новые тенденции теплоснабжения – децентрализованное и индивидуальное теплоснабжение от котлов небольшой производительности (крышные и домовые котельные и т. д.). Еще большее удобство в покрытии и регулировании индивидуальных потребностей представляет использование генераторов тепла в каждой квартире, в том числе в многоэтажных жилых зданиях».

56. Пермяков Б. А. Энергоснабжение в жилищно-коммунальном хозяйстве при внедрении индивидуальных систем теплоснабжения// Строительные материалы (оборудование, технологии XXI века), 2000, № 7.

Как считает Евгений Ясин [78,с. 12, 15], «две основные угрозы перед нами – бедность и нарастание технической отсталости. Ядро противодействия, на мой взгляд, представляют нерыночный сектор, теневая экономика и слабая банковская система. Под нерыночным сектором я понимаю совокупность неэффективных предприятий, убыточных или производящих отрицательную добавленную стоимость, которые достались в наследство от советской системы. Суть проблемы этого сектора в том, что с начала переходного периода входящие в него предприятия выработали особую адаптационную модель поведения, которая позволяла им выживать с помощью явных и скрытых субсидий, неуплаты налогов, бартера, взаимозачетов и т. п. С этим мирятся во избежание либо серьезных социальных последствий, либо потому, что его существование выгодно определенным группам. Нерыночный сектор оттягивает на себя значительную часть потенциальных ресурсов развития из других секторов, создавая препятствия для инвестиций в них и экономического роста. Вокруг него складывается нездоровая атмосфера «непрозрачности» и взаимной невзыскательности. Он продолжает жить квазисоветской жизнью, уходя от реструктуризации и мешая осуществлять ее другим. Официально у нас 40 процентов предприятий убыточны, но до кризиса 1998 года эта цифра доходила до 60 процентов и снизилась, в основном, вследствие девальвации рубля. Понятно, что при этом ни качество продукции, ни производственный аппарат, ни уровень управления не изменились.

С нерыночным сектором тесно связана теневая экономика, прежде всего потому, что это как бы органически дополняющие пережитки советской экономики. Нерыночный сектор порождает неплатежи, бартер, взаимозачеты, поскольку не способен нормальным путем заработать деньги. Теневая экономика использует эти явления, распространяя их далеко за пределы нерыночного сектора, для получения нелегальных доходов. В свою очередь она подпитывает нерыночный сектор, кроме того, теневая экономика тесно связана с уровнем вмешательства государства в хозяйственную жизнь, с влиянием бюрократии. Бюрократия сама рождает теневую экономику в форме коррупции и в то же время либо ослабляет деловую активность, либо создает для нее те условия, позволяющие избегать соприкосновения с государственным контролем».

78. Ясин Е. Новая эпоха, старые тревоги.// «Вопросы экономики», 2001, № 1.

Как считает Вероника Сивкова [3,с.5], «никто в государстве толком не знает, сколько у нас бюджетников и чем они занимаются, сколько у них имущества и как они его используют. А между тем лет 10 назад, когда реформы еще только начинались, а казенных денег уже не хватало, бюджетникам разрешили подрабатывать: школам – давать платные занятия, вузам – брать платных студентов, ученым – сдавать площади в аренду… Все эти левые доходы назвали внебюджетными. Зарабатывают все. Даже те, кто, рассуждая здраво, вообще не должен оказывать услуги за деньги: прокуратура, суды… В местах заключения используют дешевую рабочую силу и создают совместные предприятия. Даже в рядовом отделении милиции есть официальные левые заработки: плата за выдачу паспортов, за охрану общественного порядка».

3. Аргументы и Факты 2001, № 35.

В советское время возник термин: торговля, которая работает сама на себя. К сожалению, структурная перестройка, о которой начинал говорить Михаил Горбачев, не осуществилась, поэтому все государственные структуры работают сами на себя. «Проблема в том, что ЦБ [61,с.3], с одной стороны, – орган, надзирающий за банками, а с другой, – их конкурент, выступающий активным игроком на рынке. Он спекулирует на рынке ГКО, спекулирует валютой. Его чиновники получают вознаграждение в виде части прибыли. Таким образом, ЦБ превратился в коммерческую структуру. А совмещение государственной власти с коммерцией – это во все времена было желанной мечтой бюрократа. Но это недопустимо. Нельзя допустить, как это было в ЦБ, чтобы второе в банковской иерархии лицо, обладая всей оперативной информацией, вкладывало личные деньги в самые прибыльные бумаги».