Читаем Возможна ли в РФ революция полностью

племянника. Распутин убедил царя самому принять должность главнокомандующего,

сместив с этого поста генерала от кавалерии великого князя Николая

Николаевича, что вызвало в руководстве армии большое волнение. Вполне

естественно, что оскорбленный генерал, фактически сосланный на Кавказ, желал

восстановить свои позиции. К тому же он считался одним из реальных

претендентов на престол. Данное предположение подтверждается тем, что именно

Николая Николаевича царь вновь по согласованию с генералами назначил Верховным

Главнокомандующим за пять минут до своего отречения. Однако пока тот находился

в пути от Кавказа в ставку, Временное правительство сместило его и уволило со

службы.

 Хронология переворота достаточно широко известна, поэтому коснемся ее

лишь беглым взглядом. 22 февраля Николай II выезжает в ставку в Могилев. В это

время как бы случайно в Петрограде разгорается хлебный кризис. Никто из

ответственных за снабжение столицы должностных лиц мер к исправлению ситуации

не принимает, войска бездействуют, полиция не выполняет своих функций. Все это

совершенно явным образом свидетельствует о саботаже. Ведь еще двумя неделями

ранее, когда 14 февраля было запланировано массовое шествие рабочих и

студентов с требованием создания ответственного правительства к Таврическому

дворцу, охранка действовала вполне профессионально. Полиция провела

превентивные аресты членов рабочей группы военно-промышленного комитета

(депутатов Думы!) и манифестация не состоялась.

 23 февраля начинаются массовые уличные волнения. Государя о них не

информируют, городовые получают строжайший приказ не применять оружие. Можно

предположить, что приказ не стрелять в бунтовщиков был продиктован тем, что

большую часть манифестантов составляли женщины. 23 февраля по старому стилю -

это 8 марта по новому, когда отмечается международный женский день. Дата для

начала беспорядков была выбрана поразительно удачно. Любые жертвы в этот день

вызвали бы бурю возмущения. Вообще, первой жертвой переворота стал городовой,

первой жертвой среди военных - застреленный унтер-офицером безоружный ротный

командир. В течение следующих двух дней разворачиваются массовые стачки,

выдвигаются требования уже политического характера. 26 февраля отдельные

стычки с полицией вылились в бои с вызванными в столицу войсками. Бои, правда,

были довольно странными, так как солдатам приказано было стрелять только в

землю. 27 февраля волнения перерастают во всеобщий вооруженный бунт

(любопытно, откуда у повстанцев взялось оружие?).

 Николай, как пишут некоторые мемуаристы, приказывает генералу Иванову

сформировать из четырех кавалерийских дивизий карательную группировку и

усмирить Петроград. Насчет четырех дивизий - это конечно преувеличение с целью

создать видимость, будто повстанцам противостояла серьезная сила. Никакую

карательную армию Иванов не создавал, да и не мог создать за день,

ограничившись посылкой в столицу батальона, состоявшего из георгиевских

кавалеров. Но начальник Петроградской железной дроги Юрий Ломоносов

(впоследствии поддержал большевиков и занимал видные посты в хозяйственных

органах, участвовал в зарубежных финансовых аферах советского правительства)

отдает распоряжение не пропускать воинские эшелоны к столице. Невозможно себе

представить, чтобы путейский чиновник принял такое решение по собственному

почину. Удивительно другое - то, что генерал Иванов не приказал шлепнуть

саботажника у ближайшей стенки. Георгиевский же батальон взбунтовался и

отказался выполнять приказы командования.

 В тот же день Волынский и Кексгольмский резервные полки Петроградского

гарнизона поднимают бунт, который никто не пытается усмирить. На следующий

день столица оказывается под контролем восставших. Император же, отдав

распоряжения Иванову, посчитал, что принял достаточные меры для решения

проблемы и преспокойно покидает(!) Ставку, отправившись в свою резиденцию в

Царское Село. Но по пути царский поезд был задержан в Пскове генералом

Рузским, где император и Верховный Главнокомандующий фактически находился под

домашним арестом до тех пор, пока под давлением генералов не отрекся от

престола. Через Рузского в этот момент ведутся активные переговоры между

председателем Думы Родзянко и начальником штаба Верховного Главнокомандующего

генералом Алексеевым. Все это время во всей остальной империи никаких волнений

не наблюдается, и лишь в Москве 28 февраля, уже после захвата бунтовщиками

Петрограда, началась стачка и были созданы советы. 1 марта великий князь

Кирилл Владимирович снимает гвардейский морской экипаж с охраны Царского Села

и передает его в распоряжение созданного в тот день Временного правительства.

 2 марта самодержец оставил в дневнике такую запись: "Утром пришел

Рузский и прочел свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его

словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто

бессильно что-либо сделать, так как с ним борется социал-демократическая

партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот

разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2 1/2 ч. пришли ответы

Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература / Публицистика
Против всех
Против всех

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова — первая часть трилогии «Хроника Великого десятилетия», написанная в лучших традициях бестселлера «Кузькина мать», грандиозная историческая реконструкция событий конца 1940-х — первой половины 1950-х годов, когда тяжелый послевоенный кризис заставил руководство Советского Союза искать новые пути развития страны. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает о борьбе за власть в руководстве СССР в первое послевоенное десятилетие, о решениях, которые принимали лидеры Советского Союза, и о последствиях этих решений.Это книга о том, как постоянные провалы Сталина во внутренней и внешней политике в послевоенные годы привели страну к тяжелейшему кризису, о борьбе кланов внутри советского руководства и об их тайных планах, о политических интригах и о том, как на самом деле была устроена система управления страной и ее сателлитами. События того времени стали поворотным пунктом в развитии Советского Союза и предопределили последующий развал СССР и триумф капиталистических экономик и свободного рынка.«Против всех» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о причинах ключевых событий середины XX века.Книга содержит более 130 фотографий, в том числе редкие архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Анатолий Владимирович Афанасьев , Антон Вячеславович Красовский , Виктор Михайлович Мишин , Виктор Сергеевич Мишин , Виктор Суворов , Ксения Анатольевна Собчак

Фантастика / Криминальный детектив / Публицистика / Попаданцы / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза