Возможность полюбить

Его жена прилетела в Вашингтон, чтобы быть с ним. Алекс теснее прижалась к нему. Ого, да это он должен ее благодарить. Алекс – именно то, что ему было сейчас необходимо. Все его фантазии были здесь, завернутые в подарочную упаковку, и ему не терпелось насладиться этим подарком.

Алекс подтолкнула его, и Филипп уперся спиной в стену. Она снова прижалась к нему, и он почувствовал, как затвердели ее соски даже через плотную ткань пиджака. Алекс тихо постанывала от наслаждения, когда его руки исследовали ее тело дюйм за дюймом.

– Слишком много одежды, – пробормотала она и быстро расстегнула его пиджак, в спешке оторвав пуговицу.

Филипп освободился от остатков одежды, и шелк ее халата приятно ласкал его кожу. Он обхватил ладонями ее голые ягодицы и прижал к своей возбужденной плоти, затем поднял Алекс на руки и посадил ее на кухонный остров, распахнул на ней халат, наслаждаясь видом ее высокой груди. Он обхватил губами ее сосок и начал руками ласкать ее бедра, но ему было мало, он хотел ее всю. Филипп вошел в нее, и хриплый стон сорвался с его губ. Она приняла его глубже, и он начал быстро и мощно двигаться в ней, пока они одновременно не достигли оргазма.

Филипп все еще держал ее в своих объятиях. Он положил голову ей на плечо и почувствовал, как тепло разливается в его груди. Он точно знал, что это такое. Это чувство было с ним уже некоторое время, и сейчас, сразу после того, как они занимались любовью, оно стало еще сильнее.

Откуда же взялось это чувство? Он так долго держал свои эмоции под замком, и ему так было комфортно: никаких чувств, значит, и никакой боли. Конечно, Алекс была ему небезразлична. Они женаты, и она вынашивает его детей.

Алекс глубоко вздохнула. Она специально сократила свой рабочий день и прилетела сюда, чтобы быть с ним. Это был огромный шаг навстречу с ее стороны, и Филипп не мог больше отрицать ту нежность, которая наполняла его сердце.

После разговора с дедом Филипп понял, что должен что-то поменять в отношениях с Алекс, иначе рискует потерять ее и детей. И кажется, это сработало.

– Всегда пожалуйста… – пробормотал Филипп, когда снова обрел способность говорить. – За цветы.

Идея с цветами родилась в его голове в бессонную воскресную ночь, которую он провел в Вашингтоне в полном одиночестве. Он лежал в постели и вспоминал выходные, проведенные с Алекс. Ему хотелось сделать что-то такое, чтобы она поняла, что он скучает по ней.

– Лучше всего были записки, – шепотом призналась она. – Как будто секретные послания.

– Правда?

– Да. Ты выбрал самые важные моменты наших отношений и посвятил записку каждому из них. Мы женаты, у нас семья. Нам нравится быть вместе, мы скучаем друг без друга. Наш брак оказался гораздо лучше, чем мы предполагали. Это ты имел в виду, правда?

– Конечно.

Филипп тщательно продумал содержание каждой записки, ведь именно в этом и заключались их отношения. И то, что Алекс поняла это, было прекрасно и удивительно.

Алекс взяла в ладони его лицо и нежно поцеловала в губы. Она слегка отстранилась и улыбнулась ему, в уголках ее глаз стояли непролитые слезы.

– Это прекрасно. Потому что я тоже начинаю влюбляться в тебя.

– Ты… что? – Голос его дрогнул.

Волна паники накрыла Филиппа. Пока он обманывал себя насчет собственных чувств, ему не приходило в голову, что Алекс может отклониться от правил.

– Ну… да. – Улыбка медленно сползла с ее лица. – Мы же об этом сейчас говорим? Наши чувства становятся сильнее и глубже. Наше соглашение не включало в себя оговорку насчет того, что мы можем влюбиться друг в друга. И что нам теперь с этим делать?

Да, конечно, их чувства стали глубже, но они не были влюблены. Ладно, порой он не мог уснуть, если ее нет рядом. Иногда на сердце у него теплело при взгляде на нее. Ну и что? Это не значит любить! Или она видит то, в чем он боится признаться даже самому себе?

– Мне… – Спазм сковал его горло. – Соглашение не включало в себя оговорку, потому что этого не происходит.

Разрушь все сейчас! Не позволяй ничего менять! Слишком поздно идти на попятный. Филипп заметил, как она вздрогнула.

– Не происходит? Ты не можешь решать за меня, что я чувствую, Филипп. И ты не можешь лгать о своих чувствах.

Это происходило на самом деле. Они говорили о том, чего он так старательно избегал, чтобы не испытывать боли. Внутри его зрел конфликт между виной за неверность памяти Джины и будущим, которое могло быть у них с Алекс.

Отстранившись от Алекс, Филипп отправился на поиски своей одежды. Он вообще не хотел заводить этот разговор, тем более разговаривать о серьезных вещах голым. Она направилась вслед за ним в гостиную, поплотнее запахнув халат. Алекс присела на краешек вольтеровского кресла напротив камина. Филипп быстро надел на себя брюки и рубашку и присел на диван. Он уставился на камин, только чтобы не смотреть на свою жену.

– Я не лгу о своих чувствах, Алекс, – настаивал он. – И не пытаюсь отогнать их. Любовь – это не вариант.