Возможны варианты... Книга 1

Проделка получила большой резонанс — Литератор на одном из приемов через легального представителя РУМО(Разведывательное Управление Министерства Обороны) передал привет от Куркина его коллеге. Бедолагу уволили за несанкционированную связь с офицером Российской армии.

Вот! Зачем интересоваться возможностями офицера? И на любой должности надо приносить пользу!

Ведь можем, когда захотим!!!

Корабельников с удовольствием вспомнил эту хохму.

— Однако, товарищи, здесь присутствует генерал–майор Куприенко. Я полагаю, есть смысл выслушать его. Пожалуйста, сидите, генерал. Вопросы?

Куприенко очень не понравился эпитет «нежный» в совокупности с уже очевидным кротом в резидентуре. Изменник? Но начальство изволило шутить, — возможно, все не так трагично, как ему кажется.

Начальник Куркина и Куприенко вопросов не имел, а то, что интересует его управление, знал прекрасно. Но какие вопросы задаст его сосед? Тема предательства в разведке всегда стояла очень остро.

Дело в том, что ГРУ недавно обзавелось собственной контрразведкой, и с очень широкими полномочиями. По положению контрразведка ГРУ получило те же права, что и внешняя контрразведка СВР.

Генерал–лейтенант Денисов Михаил Антонович пришел в ГРУ с должности заместителя начальника внешней контрразведки СВР. Был известен как высокий профессионал, разработчик и руководитель ряда операций по выявлению предателей и в ГРУ тоже. С его подачи отловили троих скотов, допросили, осудили и, к сожалению, просто посадили. Еще один успел сделать ноги, но потратить «иудины серебрянники» не успел. Заболел и в одночасье помер. Тут было непонятно — отчего вдруг? Совесть замучила, Высший суд состоялся, но многим хотелось верить в длинные руки генерала Денисова. Как на самом деле — нам знать не дано.

И новенький спросил:

— Сергей Игоревич! Как Вы лично оцениваете устойчивость и сопротивляемость личного состава резидентуры к проникновению наших оппонентов? За терминологию извините — я несостоявшийся врач.

— Сопротивляемость очень высокая, устойчивость тоже на высоте. Но я отдаю себе отчет: от инфильтрации не застрахован никто. В остальном — все плохо. Перечислять по пунктам?

Начальник ГРУ, поддерживая своего нового зама:

— Мы не торопимся, перечисляйте.

— В резидентуре двадцать семь добывающих офицеров, включая меня. Обеспечение — еще пятьдесят один, некомплект — двадцать два процента, причем по ключевым должностям. По базовому образованию и приобретенным специальным навыкам офицеры обладают дефицитными специальностями. Два языка, не считая командного, — все–таки большинство закончили военные училища и послужили в войсках. При любом уровне развития товарно–денежных отношений это штучный товар. Для любой страны и любого строя. Сколько они получают и какими льготами пользуются, Вы знаете. Перспективы Вам тоже известны.

Возможно, в Центре неизвестно: все без исключения офицеры резидентуры страдают неврозами! Медики характеризуют эпикриз однозначно — перегруженность работой в условиях стабильно жесткой стрессовой ситуации! Я трачу оперативные деньги на покупку витаминов и природных стимуляторов: женьшень, радиолу и что там еще подвернется. Меня аптекари очень уважают. Сколько мы еще продержимся на одном кофе? Только пониманием проблем всей системы! Товарищи начальники! Надо что–то делать.

— Хотите, скажу, как начинается отпуск у моих ребят? Первую бутылку водки отпускник приканчивает еще до посадки в самолет. Но расслабление начинают ощущать только на третий–четвертый день, уже на Родине. И это медицинский факт. Кто посмеет осудить моих офицеров или назвать их пьянью? Не потому, что я сам такой, только начинаю уже дома. Но на меня и нагрузка меньше. Я не про груз ответственности. Я — командир, и это моя работа. Я просто о физической, эмоциональной и, если угодно, нравственной нагрузке!

Так вот, меня как резидента и беспокоит снижение активности иноразведок, проверяющих устойчивость и сопротивляемость, мою и моих подчиненных.

О вербовочных подходах мне докладывают лично и незамедлительно. Вот только о всех ли… За шестнадцать месяцев, как я принял дела и должность, случаев предательства не было. Вернее, пока не выявлено. Отмечен ряд весьма тревожных признаков, связанных, возможно, с утечкой информации. Предполагаемые негативные последствия нейтрализованы.

Но никого в каких–либо предосудительных поступках не засекли, следствие не привело нас к возможному предателю, но и не прояснило причины потери двух тайников и, следовательно, информации. В известном смысле, я самый подходящий объект для вербовки, но все мои подвиги санкционированы Центром, и на каждый мой грешок мной же написан подробнейший отчет. И если там опущены некоторые особо острые моменты, так они сути проделанной мной работы не меняют, а тактика исполнения прописана во всех учебниках, и в наших тоже.

Далее: траты офицеров и членов семей в пределах возможностей семейного бюджета. Ну и что?