Возможны варианты... Книга 1

И выстрелы последовали: пирог с рыбой — память о службе в Тикси; пирог с мясом — память о Закавказье; пирог с капустой — Молдавия; десерт — яблочный пирог — ну, это всем понятно.

Наталья Васильевна знала Куприенко еще с молочных его годков — по поселку городского типа и порту Тикси. Подполковник Куркин был начальником разведки авиагруппы «Арктика», лейтенант Куприенко отвечал за коммуникации с постами связи и наведения на южном берегу Северного Ледовитого океана, в зоне ответственности авиагруппы. Быстро стал известен как отлично знающий свое дело инженер, сильный командир и надежный кадр. Кроме того, Куприенко строго придерживался кодекса обязанностей хорошего товарища, что включало в себя умение выкручиваться из любой безнадежной ситуации, как то ночевка в комендатуре далеко от родимого гарнизона. Утром — уехать на уазике коменданта, имея в кармане взятые у коменданта же в долг деньги. Молчать, как «коммунар на допросе», отвечая на бестактные вопросы: что было после того, как Вы вышли из ресторана, как Вы попали в женское общежитие, у кого конкретно были и кто с Вами там был еще? Отбояриться, что–де подзабыл да и много народа было, не проходило: во–первых, это предполагало неумение пить; во–вторых, начальство прекрасно знало, что, где, у кого и с кем. Молчать просто было нельзя — примитив и повторяемость легенд карались очень жестко. А вот умение выдать совершенно оригинальную версию, достойную доверия многоопытного, и в силу этого априори скептически настроенного, начальства — поощрялось. Так как только в небесной канцелярии имелся график очередных громких залетов, состав участников мероприятий, содержание и направленность глупых и бестактных вопросов. Командование справедливо хотело приобрести уверенность в сослуживцах и подчиненных. Кроме того, проверялась способность офицера на неординарность мышления, готовность и умение совершить невозможное, а значит, к исполнению самостоятельной должности. Которая вся состоит из единого героизма. Командная стезя — это… что там рекорды Гиннеса!

Работать от темнадцати до темнадцати, не жалуясь, не демонстрируя ни свое особое усердие, ни выдающиеся знания предметов снабжения и их ТТХ. Был рекорд: двести двадцать командировочных суток в году. Стать специалистом по невозможному и, наконец, получить признание товарищей и войти составной частью в команду, в те, уже дальние, времена получившую название «кочующий цирк папаши Куркина». Это если тебе повезет, и твой вклад в дело будет признан полезным, где высшим признанием однажды прозвучит: «Без Пупкина я в это дерьмо не полезу». Вламываться в работу, как танк в березки.

Понятно: ежели присутствует папаша, тут же где–то ищи мамашу. Наталья Васильевна отнюдь не являла собой социалистически реальный литературный образ идеальной жены командира в дальнем гарнизоне. Она была красива, обаятельна, образованна и хорошо воспитана. Любила мужа, понимая, что она вечно вторая — служба всегда будет побеждать, и можно рассчитывать на некоторые территориальные уступки и то при удачном раскладе. Например, рождение детей. Никто не мог похвастаться, что обсуждал с ней служебные дела ее мужа. Но и назвать ее белой и пушистой было бы ошибкой. Сколько разков она звонила ближним друзьям, мол, я сегодня благоверного карать буду, — когда разругаемся на всю оставшуюся жизнь, к вам придет. Покормите — не чужой! Ждите примерно в …цать.

В поле зрения Натальи Васильевны Серафим попал, когда он так и не дождался приезда своей женушки, намертво державшейся за уютный Киев, получая половину мужниного денежного северного содержания. И все ее правильно поняли. Правда, Серафима нельзя назвать самым сообразительным, но и до него дошло, после чего был оформлен развод.

Северные оклады и полярки весьма способствовали гвардейскому образу жизни, к чему Куприенко не без выдумки и удовольствия приобщился, внеся свою лепту в обогащение традиций офицерского корпуса России — завершая каждый заказ в кабаке официанту требованием: «И тарелку жареных семечек!» Подавали, конечно, за четвертной.