Возмутитель моего спокойствия

Только сейчас я замечаю что моя дорогая, а главное, любимая блузка вся в крови. Рубашка Диллона похоже тоже отжила свой срок.

— А ваша аптечка состоит только из алкоголя?

— Меня, вообще-то не каждый день пытаются убить, а от головной боли немного алкоголя вполне сойдет, — тон мистера маньяка значительно подобрел и даже начал вызывать жалость.

— Меня тоже не каждый день пытаются изнасиловать.

— Изнасиловать? Да брось! Никто не собирался тебя насиловать.

— А, это вы меня так соблазняли.

— Ха, — усмехнулся, — Ты вообще не моем вкусе.

— А что же это тогда было? — истеричный смешок вырвался наружу.

— Месть за облом потрясного секса. Думал, возместить его хочешь.

— У меня уже рука немеет. Держите сами.

— Хочешь чтобы у меня онемела? Тебе не кажется, что я достаточно на сегодня пострадал. У меня уже скоро привычка выработается — страдать от тебя.

— Вы пострадали? — это был уже не смешок, а целый истеричный смех. — Это я пострадала! Такого паршивого дня в моей жизни еще никогда не было. Он не задался с самого начала: впервые за две недели я опоздала на работу…

— Да что ты? Точно впервые? — в ответ я киваю, — Вериться с трудом.

— Меня прилюдно выгнали с совещания, — продолжила я, не обращая внимания на его иронию, — я потеряла работу, потому что шеф пытался меня изнасиловать, а главное, он отправил на тот свет мою любимую блузку.

— Блузка — это не моя вина! Не надо было размахивать канцелярскими ножами. Я только колготки признаю.

— Что? — бросаю взгляд на свои ноги.

Некогда черные капроновые колготки стали в бежевую полоску, тянувшихся от стоп до колен, и далее под юбку. Несложно было догадаться, что под ней засели огромные дыры.

— Ужас! Как я теперь пойду домой в таком виде? Держите свою салфетку — от злости я надавила ее в шею, отчего Диллон зашипел как змея.

— Сумасшедшая! — возмущенно схватился за шею. — Из-за каких-то колготок? Тебя никто не отпускал! — пытается схватить другой рукой.

Но мне плевать! С гордо поднятой головой я пошла к выходу, готовая к потрясенным, недоумевающим, вопросительным взглядам. Плевать, что мой вид говорит, что меня пытались изнасиловать и убить. Или я кого-то. Но, черт! Идти в таком виде не то что до дома, до своего кабинета было уже страшно. Даже с гордо поднятой головой.

Гордость, знаете ли, хорошо, когда есть чем гордиться. А чем гордиться сотруднику, который работает без году неделю и умудрился сорвать свое первое совещание с главами компании? А теперь выйти из кабинете с видом мясника. Еще решат, что их генеральный директор поплатился за свой идиотский вопрос. В общем, огляделась.

— Это дверь в ванную? — указала я на другую дверь.

— Нет, там красная комната пыток для моих садо-мазо утех.

— Сойдет! — смело шагаю в ту сторону, ни капли не веря его словам. Хотя у самого входа, сомнение на секунду пробрало мою душу.

Это оказалась черная ванная комната. Закрывшись на все обороты, я подошла к зеркалу и в ужасе замерла. И дело было не растрепанных волосах или измазанном кровью лице. Мои губы! Они выглядели как после неудачного укола ботоксом. Точно такие, как на фотографиях, что выставляют жертвы горе-косметологов. А еще они посинели. Особенно верхняя. На нижней сохранилась засохшая кровь этого монстра, что теперь сидит в виде невинной овечки.

Я помыла лицо, шею, избавившись от пятен чужой дурной крови на них. Сняла блузку и попыталась привести ее в порядок, но все уже было безнадежно. Я только размазала пятна и еще больше намочила ее. Теперь мокрая, липкая блузка просвечивала и начала еще больше раздражать меня. От такой безнадеги слезы непроизвольно полились градом, вызывая жуткий всхлип, который я не смогла заглушить. Я сняла колготки и высморкалась от души в них. Хоть на что-то пригодились на последок.

— Диана, — послышался слабый стук в дверь.

— Что? — всхлипнула я.

— Открой дверь, — тон был не требовательным, но настораживающим.

— Зачем? Чтобы вы окончательно меня унизили.

— Не собираюсь я тебя унижать. У меня есть ключи, но лучше открой сама.

Терять было нечего. Почти ничего. Я послушно открыла дверь и застыла от увиденного. Мистер Диллон стоял с голым торсом, обмотав свою рубашку вокруг шеи, в в руках держал новую белую рубашку.

— Ты можешь одеть мою, — протянул мне он ее. — К сожалению запасных чулков у меня нет, — его взгляд упал на мои голые ноги. — Только те, что на мне. Хочешь, сниму для тебя.

Он подошел ближе, почти зашел в ванную и сунул мне в руки свою рубашку. От его тела исходил жар. Или мне так казалось, но я четко ощущала, как полыхают мои щеки. Можно было долго смотреть на его квадратную от накаченных мышц грудь, но испанский стыд заставляет меня опустить взгляд.

— Нет, она вам самому нужна, — возвращаю ему рубашку. — Мне надо дойти до кабинета… Там мой пиджак и плащ.

— Хорошо, — он тут же накидывает рубашку на себя. — Одень тогда мой плащ и иди в паркинг. Я отошлю Кейси куда-нибудь, и ты сможешь незаметно пройти к лифту.

— В паркинг? Но у меня нет машины!

— Иди к моей машине, — он снимает со стойки плащ и накидывает его на меня.

— К вашей машине? Но зачем?

— Затем, чтобы я изнасиловал тебя в ней!