Возмутитель спокойствия

После наведения конституционного порядка в рядах ревнителей закона, я был опрошен. Рассказал, как смог убить гоблов, как сбежал Аскольд, как освободил девиц. Маг периодически посматривал на кольцо с красным камнем и утвердительно кивал. Каверзных вопросов никто не задавал. Сами стражники демонстрировали полное игнорирование груженных тирков, каждый старался держаться от них подальше. И правильно. На чужой кусок не разевай роток.

А потом началась рутина и окончательная подготовка к отправлению одноногого в мир иной. Амелия сбрызгивала огненным зельем дрова и тела, я же понял, как мне повезло. Слух мальчишки, действительно, был очень развит, поэтому смог расслышать начальников, беседовавших в отдалении от всех. Пусть и не весь разговор, но кое-что важное вычленить удалось. Хотя для меня сейчас все важное.

— ….ты понимаешь, последствия такого решения? Это не просто вызов! Это возможности для некоторых… Как это воспримут в Черноягодье? Они здесь живут уже не один десяток поколений. Они ведут свои рода…

— От сотворения мира или Первой Империи! — не чинясь, перебил Турин, — Не нужно пересказывать мне слухи и досужие сплетни, которыми местные тешат свое самолюбие. Им вторит Нария, согревающая тебе постель, кукует в ночной тиши, куда той птице. А ты слушаешь и веришь… вместо того, чтобы проверить истинность слов. В реальности их переправил сюда из мятежной провинции Лонгрин Суровый, отец нашего великого герцога, слывший умным правителем. И только его милостью они все живы и живут, иначе тогда Император бы следа не оставил от нарушивших договора! И произошло это всего лишь век назад. До них здесь проживали другие люди, а считающиеся первыми, кого не осталось совсем, вели свое летоисчисление от самых Времен Хаоса и Тьмы. Но и они строили свои дома на староимперских фундаментах. Поэтому о какой-то первородности и исключительности не может быть и речи. Я — десница Великого Герцога здесь, и я вершу справедливый суд, я сужу, что правильно. Остальное, дело богов!

— Да, пойми ты, лучшее решение — отправить мальчишку в приют в столицу, тем более, раз у него сработала родовая память, то за его плечами стоят поколения благородных предков. В результате мы не создадим разлада среди местных, не накалим обстановку… — если бы лэрг и маг говорили, точнее, использовали в речи обороты, первый, как второй, а второй, как первый, то человек-скала мне даже бы понравился. А так… Напыщенно, дико… Или может это только для меня? Вон и Амелия… Нет, она без Турина вполне нормально разговаривала. А, может, это не закидоны, а этикет такой? Типа эльфы сериальные?

— Все уже решено. А тебе скажу так, заканчивай блюсти больше, чем герцогские интересы, интересы местных. Пытаться защищать и выгородить их! Я, к примеру, вижу, что охранять стену, оберегая своих же женщин и детей во дни Тьмы, многие, особенно имеющие достаток, воспринимают за провинность. Этот мальчишка, которого ты говоришь, нужно отправить в приют для сирот, провел с честью в дозорах больше времени, чем многие совершеннолетние. Разбогатевшие и просто богатые, за плату малую, посылают на дежурство одну нанятую шваль, которая при любом натиске нежити разбежится. Нас, — обвел пальцем окружающее пространство, — Немного. Всего сотня. Да, мы поставлены Великим герцогом охранять рубежи земель, поэтому с честью умрем защищая их. Но поможет ли это, тем, кто просил Владетеля слезно, чтобы не посылали к ним дополнительные войска? Что привыкли жить своим укладом и кормить больше солдат им накладно? И что каждый, кто дорос до чеки тележной среди этих родов воин? То-то, маг! С каждым годом они пытаются заплатить и дать меньше и меньше. И никто их здесь не держит! Но они сами держатся за место, всеми силами. Сытная это земля, опасная, но богатая! Поэтому не перечь мне! И да, в этот раз закрою глаза и уши на слова твои близкие к злонравным, но надеюсь, что не придется просить о твоем переводе. Ты знаешь, против я родственных и любовных отношений между местными и гарнизоном. Разлагает сие дисциплину. А сейчас приступаем к обряду!

Да, интересно. За пропойцу Джастина, который обязательно заявит о главенстве наследования, де Лонгвиль не стал бы вступаться. И все же память пацана, его фиксирование на своих специфических, важных именно для него проблемах, а соответственно и деталях в поведении, разговорах и действиях окружающих, не позволяла делать однозначные выводы, чтобы немного сузить круг подозреваемых лиц. Для чего? Хорошо знать, предполагать или смутно догадываться откуда прилетит какая-нибудь пакость.

Погребальный костер прогорел в несколько секунд. Взметнулось метров на десять вверх и опало пламя, маг чуть болезненно поморщился. И осталось лишь выжженное черное пятно на лесной поляне. Очередная странность — температура огня должна была достигать запредельных величин, однако даже теплым ветром не обдало, наоборот, показалось, что воздух стал холоднее.