Возмутительно желанна, или Соблазн Его Величества

Это было правдой. Рональд чуть остыл. Он понимал, что вины Тайлера в том, что Элайза жила в последние годы в нищете, нет. И она, и её сестра пострадали от скупости их дядьки. И, более того, Рональд был уверен, что Тайлер сможет о них позаботиться и голодать они не будут. Его Советник – сложный человек, но в скупости замечен не был.

Рональд свернул в ближайшую гостиную и опустил Элайзу на софу. Можно было оставить её на попечение жениха и лекаря, который наверняка вот-вот подойдёт.

– Доложишь мне, что скажет целитель, – приказал он Тайлеру и уже отошёл на пару шагов, но что-то заставило его развернуться и взглянуть на Элайзу.

Не зря он это сделал! Ох, не зря! Рональд кое-что заметил. Что бы это могло означать? В нём снова всколыхнулся гнев. Нет, он не уйдёт. Он хочет услышать собственными ушами диагноз лекаря.

Полина и не ожидала, что ей не дадут упасть. Её поддержали, а потом и вовсе подняли на руки. На мгновение ей стало страшно. С кем она играет? Это опасный человек. Грозный, суровый, возможно даже, жестокий. Он раздавал приказы чётко, хлёстко. Голос – сталь. И там, внутри, в груди, к которой она была прижата, тоже чувствовался холодный металл. Ей бы поменьше попадаться ему на глаза, а она уже умудрилась попасть в его руки. Эх, Поля, доиграешься.

Но её так бережно уложили на софу, что она расслабилась. Всё обойдётся.

И действительно – дальше события стали разворачиваться в пользу Полины. Через какое-то время появился лекарь. Проверил пульс (к счастью, прямо через перчатку), поднял-опустил веки, побрызгал в лицо какой-то жидкости с приятным, но очень резким запахом, и заверил:

– Не беспокойтесь, сейчас госпожа Элайза придёт в себя.

Да этот супер-концентрированный цветочный аромат мёртвого бы поднял. Полине даже не пришлось разыгрывать, как она постепенно приходит в чувства. У неё резко заслезились глаза, запершило в носу и горле, и напал кашель.

Пока она прокашливалась, лекарь задавал Тайлеру примерно те же вопросы, которые ему задавал король: когда Полина последний раз ела, когда пила. Вердикт целителя был прост:

– У госпожи Элайзы слабые нервы и истощение. Полноценное питание и свежий воздух быстро восстановят её силы, и обмороки прекратятся. Рекомендую ей покой на два-три дня.

Как выгодно быть тощей! Худоба и бледность сыграли Полине на руку. Ну и лекарь не подкачал. Она всей душой его полюбила. Он прописал просто идеальное лечение. Покой ей будет очень, кстати. Поле нужно хоть немного времени, чтобы освоиться.

– Спасибо, Кристоф, – раздался откуда-то сбоку голос короля. А Полина почему-то думала, что он уже давно ушёл. – Мне кажется, у тебя есть ещё ряд рекомендаций. Озвучь их Тайлеру за дверью.

Поля в момент напряглась. Король выставляет лекаря и Советника за дверь. Зачем? Чтобы что-то сказать Полине наедине? Он сел на стул возле софы, где только что сидел целитель, и посмотрел пронизывающим, как ледяной ветер, взглядом.

– А теперь, госпожа Элайза, будьте добры, расскажите, что вы скрываете. Почему вы так боялись проверки на сфере Гольца, что разыграли обморок?

Глава 17. Почту за честь

Сильный и опасный мужчина. Наблюдательный. Умный. Его взгляд требовал правды. Требовал раскрыться. Требовал отдать себя на растерзание. Да. В этом есть что-то манящее, соблазнительное. Сдаться, капитулировать, довериться. Выложить всё на чистоту. Как есть. Без утайки. Пусть он решает, что со всем этим делать. Пусть он вершит твою судьбу. И тебе не нужно будет больше бороться. Не нужно будет быть сильной. Он распорядится тобой за тебя…

Нет. Спасибо. Проходили.

В голове всплыл эпизод трёхлетней давности… Зимний вечер. Полина с Никитой на кухне. В тарелках что-то из ресторана японской кухни. Что-то вкусное, но Полине не лезет в рот. За окном кружит снег крупными хлопьями. Снежинки должны навевать новогодний настрой, но на душе другое чувство – безнадёга.

Никита в приподнятом настроении – всё говорит и говорит о работе, о продвижении:

– Мной заинтересовались там – на верху.

И только в середине ужина замечает, что с Полиной что-то не то. Тогда он ещё замечал такие вещи.

– Малыш, что случилось?

Она смотрит в окно, не знает, как сказать, с чего начать.

– Рассказывай, малыш, – кладёт он свою ладонь на её руку. – Мы всё решим.

Под «мы» он подразумевает «я». Тогда Полина ещё верила, что Никита действительно может решить любую проблему.

– Я проверилась. Причина во мне. Это я бесплодна.

Он вздыхает то ли с сочувствием, то ли с облегчением.

– Ну, ничего. Не вешай нос. Сейчас же всё лечится.

Лезет в бумажник, достаёт кредитку.

– Поезжай завтра в Люцерново, записывайся к лучшему врачу.

– Я уже была в Люцерново. Прошла кучу обследований. Врачи говорят, шансы почти нулевые.   

Он мрачнеет. Замолкает. Молчит так долго, что Поля не выдерживает. Сама начинает говорить. Сама начинает успокаивать.

– Я попробую пройти ещё одно обследование. Запишусь к профессору Кузнецову. Говорят, он такие безнадёжные случаи берёт… Ещё слышала, в Областной отделение новое открыли, специализированное… Никит, не молчи, а? В конце концов, всегда можно усыновить малыша…