Вознесение

– Меня не смущает, что у меня нет, ну, знаешь, опыта, – тихо сказала Люс – стены здесь были тонкими. – Просто ты не чувствуешь, что с тобой ничего не происходит? Типа ты знаешь, что у тебя есть судьба, но пока все, что ты видела в жизни, было непримечательным? Я хочу, чтобы моя жизнь была другой. Хочу почувствовать, что она началась. Я жду того самого поцелуя. Но иногда мне кажется, что я могу ждать вечно и ничего изменится.

– Пошли быстрее. – Глаза Норы слегка затуманились. – Я знаю, что ты имеешь в виду, – но у тебя, по крайней мере, есть немного самоконтроля. Мы сделаем так, что все произойдет. Наш первый семестр едва начался, детка.

Нора очень хотела попасть на вечеринку, и Люс хотела пойти туда, правда хотела. Но она говорила о необъяснимой вещи, что выходила за рамки хорошего времени на вечеринке. Она говорила о судьбе, над которой, как Люс чувствовала, она имела такой же контроль, как и над результатом подброса монетки, – это и было и не было в ее руках.

– С тобой все в порядке? – Нора склонила голову, глядя на Люс. Короткий золотисто-каштановый локон упал ей на глаз.

– Ага, – спокойно кивнула Люс, – все хорошо.

Они отправились на вечеринку – которая представляла собой лишь пару открытых дверей комнат общаги и первокурсников, бродящих туда-сюда. У всех были пластиковые стаканчики, наполненные суперсладким красным пуншем, которые пополнялись словно по волшебству. Джордан работала диджеем за своим iPod.

– Холла! – раздавалось тут и там. Музыка была хорошей. Ее милый сосед по общаге, Дэвид Франклин, заказал пиццу, которую Хейли улучшила, добавив свежий орегано из рассадника, который она привезла из дома и установила в углу у окна. Это были хорошие люди, и Люс была рада с ними познакомиться.

Люс познакомилась с двадцатью студентами за тридцать минут, и большая их часть была парнями, которые наклонялись к ней и клали руки ей на талию, когда она представлялась, словно иначе не могли ее расслышать, словно прикосновение к ней делало ее голос понятнее. Она осознала, что высматривает парня из прачечной, который подкидывал монетку.

Спустя три стакана пунша и два кусочка потрясающей пиццы пепперони с тонкой корочкой Люс была официально представлена Максу, а потом следующие десять минут провела, избегая его. Нора была права: он был симпатичным, но слишком сильно флиртовал, учитывая, что у него дома была сумасшедшая девушка. Они с Норой и Джордан плотным рядом сидели на кровати Джордан, перешептываясь о рейтинге всех парней между приступами смеха, когда Люс решила, что она выпила слишком много загадочного пунша. Она покинула вечеринку и спустилась по лестнице в поисках свежего воздуха.

Ночь была прохладной и сухой, совсем не как в Техасе. Ветерок освежал ее кожу. В небе виднелось несколько звезд, а во дворе была пара ребят, но Люс их не знала, так что она спокойно села на одну из каменных скамеек между двумя крепкими кустами пионов. Это были ее любимые цветы.

Она решила, что это хороший знак, что они цвели вокруг ее общежития даже в конце августа. Она коснулась пальцами глубоко посаженных лепестков одного из белых цветов и наклонилась к нему, чтобы вдохнуть его нежный аромат.

– Привет.

Она подпрыгнула. Уткнувшись носом в цветок, она не заметила, как он подошел. Теперь пара потертых конверсов стояла прямо перед ней. Ее взгляд двинулся вверх: выцветшие джинсы, черная футболка, тонкий красный шарф, свободно обмотанный вокруг его шеи. Ее сердце начало биться сильнее, и она не знала почему, она даже не видела его лица – короткие золотистые волосы… непристойно мягкие на вид губы… глаза такие восхитительные, что у Люс перехватило дыхание.

– Прости, – сказал он. – Не хотел тебя напугать.

Что это за цвет глаз?

– Я не поэтому ахнула. То есть… – Цветок упал из ее руки, три лепестка приземлились на ботинки парня.

Скажи что-нибудь.

Любит. Не любит. Любит.

Не это!

Было физически невозможно что-то сказать. Этот парень был не только самым невероятным, что Люс видела в своей жизни, он сам подошел и представился. То, как он на нее смотрел, заставило Люс чувствовать, что она единственный человек во дворе.

Словно она была единственным человеком на Земле. И она все портила.

Инстинктивно она потянулась, чтобы коснуться ожерелья, и поняла, что шея голая. Это было странно. Она всегда носила серебряный медальон, который подарила ей мама на восемнадцатый день рождения. Это было семейное наследие, содержащее старую фотографию бабушки, очень похожей на Люс, в тот момент, когда она встретила мужчину, который стал дедушкой Люс. Она забыла надеть его этим утром?

Парень склонил голову, как будто улыбнувшись.

О нет. Она смотрела на него все это время. Он поднял руку, словно чтобы легонько помахать. Но не помахал. Его пальцы зависли в воздухе. И ее сердце стало колотиться, потому что внезапно она понятия не имела, что сделает этот незнакомец. Он мог сделать что угодно.