Вознесение

Боль и страх пожирали мои внутренности, а я пытался сдерживать их усилиями воли. Волосы слипались от пота, из глаз струились солёные слёзы. Но останавливаться было нельзя. Нужно найти кабинет травматолога, так или иначе. Это единственный выход отсюда.

Некоторое время я шёл на автомате, пока не почувствовал, что произошли перемены. Синий цвет лампы сменился на бледно-жёлтый. В воздухе появилась какая-то рябь. Дымка искажала лики людей, обнажая белёсые кости.

Часть коридора отсутствовала, появились неровные дыры, сквозь которые можно было видеть фиолетовую землю. В одном месте сильно треснул потолок. Трещины открывали вид на гротескное небо. Три коричневых солнца освещали это место, кружась в причудливом танце.

Я смотрел на это заворожённо, пока не понял, что у светил есть глаза. Белки с лопнувшими капиллярами уставились на меня, заставив меня закричать от страха. А-А-А-А

Сломя голову я побежал вперёд, стараясь больше не смотреть на небо. Стопа угодила в лужицу крови, разбрызгав её во все стороны. Противная жижа попала на лицо, от мерзких ощущений начались рвотные позывы.

Мечтая прийти в себя, я вновь посмотрел на окружающих людей. Зря. Моя сознание слилось в спайке с разумом лежавшей на полу девушки. Я увидел, что это из-под её головы натекла отвратительная лужица красной плазмы.

Чернота сменилась ярким светом. Мы оказались с ней в заснеженном городе. Снежинки падали на наши плечи, стремились растаять на наших языках. Мы дурачились и делали чудного снеговика.

Минут пять я шоркал по округе, пытаясь найти ему нос, а она смеялась где-то сзади. Неожиданный снежок прилетел в мою голову. – Получай! – закричала громко она.

Шапка чуть не слетела с головы, но я совсем не злился. Засмеявшись во весь голос, я решил отомстить. Набрал в руки горсть снега и побежал следом за ней.

Так мы и бежали, смотря друг на друга. Прямиком на проезжаю часть. -БАЦ- Газель врезалась в наши тела, раскрошив наши кости.

Чувство самости разбилось вместе с головой об асфальт. Закричав от ужаса, я снова очутился в больничном коридоре. Мне было жаль девушку, но я устремился вперёд. Вновь сливаться с чьим-то сознанием не хотелось.

На окружающих людей больше нельзя было озираться. Они не только источали боль, они могли ей делиться. После пережитого опыта мне было страшно и представить, где ещё я мог оказаться. Чужие головы могли утянуть меня на самое дно мрачных кошмаров.

Я часто заморгал, пытаясь прогнать чувство подступавшей усталости. Оно было ложным, навеянным. Глубокая иллюзия не хотела меня отпускать. Прошло много времени. Хотя время не имело тут значения.

Резко всё вернулось на свои места. Коридор вновь стал синим, неприметным, облезлым. Солнц больше не было видно.

И я окончательно потерялся в водовороте своих ощущений. Больше я не мог отличить реальность от вымысла.

Спустя тысячу шагов я увидел полицейского. Удивлению моему не было предела. «Очередной обман?». Стремительным шагом я направился в его сторону, мне были нужны ответы.

Полицейский, судя по погонам полковник, проводил опись. У него в руках был блестящий планшет и красная ручка. Быстрыми росчерками он вписывал в свои бумаги какие-то данные. Посмотрит на человека, улыбнётся себе под нос, что-то запишет. Так он и шёл, шагая от одного страдальца к другому.

Я подошёл к нему, вглядываясь в его невозмутимое лицо. Передо мной предстал бородатый брюнет с зелёными глазами. В такие посмотришь ровно один раз и всё поймёшь. Человек он был властный и проницательный; такого не обманешь, с таким не посюсюкаешь.

– Пётр – представился он мне. – Вас беспокоит что-то, гражданин? – на время его планшет опустился вниз, к выглаженным брюкам. Что здесь творится? – возмутился я. – Вы разве не видите, да тут везде права человека нарушаются! – руками я обводил помещение, пытаясь подчеркнуть жестами всю несправедливость нашего положения.

Полицейский засмеялся. – Да что вы говорите. Права нарушаются? – смех показался ледяным и наигранным. Было понятно, что этот вопрос задают ему не в первый раз.

– О правах и речи быть не может – он ткнул пальцем в мою грудь. – О ваших тем более. Я засмущался и задел его этим.

Пётр приблизился ближе и приобнял меня, симулируя приятельскую позу. Мне сразу же захотелось вырываться. Дискомфорт мигом ударил меня током. – Вон там – его рука указывала куда-то вдаль. – Кабинет травматолога – он ухмыльнулся. – Дойдёшь до него и будешь свободен.

Полковник полиции отпустил меня и снова вернулся к записям. На этот раз он вносил туда моё имя. Я чувствовал это.

Он ещё раз взглянул на меня, пристально осмотрев с головы до ног. – До того момента придётся помучиться, содрогаясь душой в этом месте – глазами он обвёл помещение. – Страдая от боли и страха.

Начало приходить смутное понимание. Хотелось возразить что-то. Но было понятно, что вести переговоры бесполезно. Всё было решено.

Мне хотелось окончательно убедиться во всём. – Как же все эти люди? – спросил его я. – Всему своё время – только и ответил он, театрально пожимая плечами. Великая печаль проникла в моё нутро.