Вознесение

ИЗ ХРОНИКИ: «... Царь Федор Алексеевич мужал, становился способным к восприятию глубоких истин. Наибольшее влияние на него оказывала тетка-царевна Татьяна Михайловна. Она была старшей в семье, славилась особой духовностью и благочестием и являлась давней и верной почитательницей Никона. Она много рассказывала юному царю о той дружбе, что связывала Алексея Михайловича с патриархом. Но особое впечатление произвели рассказы тетки о Новом Иерусалиме. Он сам пожелал посмотреть его. И когда 5 сентября 1678 года царь в первый раз увидал монастырь, вся душа его прелепилась к нему. За два года он побывал здесь пять раз. Он молился за службами на Голгофе, жил по нескольку дней в монастыре, молча ходил всюду, смотрел, думал и проникался благоговением перед величием человека, начавшего созидать столь замечательное сооружение.

По указу государя строительство Воскресенского собора возобновилось. 2 декабря 1680 года царь обратился к архимандриту и старцам монастыря с предложением: «аще хощете, да взят будет Никон патриарх, наченший обитель сию. Дадите мне прошение о сем за своими руками, и Бог милостивый помощь подаст, и то дело исправится». Братия единодушно написала государю прошение.

Федор Алексеевич показал челобитную патриарху Иоакиму, сказав о своем желании вернуть Никона в Воскресенский монастырь. Иоаким отказался поддержать. Опечаленный царь написал Никону ободряющее письмо, в котором обещал пересмотр дела и освобождение. Он писал, что от многих слышит, что Никон «премудр бо зело и Божественного писания снискатель, и истинный рачитель и поборник по святой непорочной вере, и хранитель святых Божественных догматов».

Никон тем временем угасал. Архимандрит Кириллова монастыря Никита в середине 1681 года извещал Иоакима, что Никон «вельми изнемогает и близ смерти», что он принял схиму, не благоволив переменить имени. Никита спрашивал, как и где похоронить узника. Иоаким, ничего не сообщив царю, ответил, чтобы похоронили «якоже и прочим монахам бывает» и погребли на паперти церкви в Кириллове монастыре. Случайно узнав об этом, Федор Алексеевич приказал Иоакиму немедленно вернуть свое письмо, но тот ответил, что поздно, что письмо уже отправлено. А Никон в те же дни из последних сил сам написал письмо в Воскресенский монастырь: «... Ведомо вами буду, яко болен есмь болезнию великою, вставать не могу, на двор выйти не могу ж, лежу в гноищи... умереть мне будет внезапну. Пожалуйте, чада мои, не попомните моей грубости, побейте челом о мне великому государю, не дайте мне напрасною смертью погибнуть; уже бо моего жития конец приходит».

Получив это послание, братия исполнилась плача и немедленно передала письмо государю. Тот срочно собрал Собор, синклит, зачитал просьбу Никона. Все единодушно высказались за его возвращение. Иоаким на сей раз согласился. За Никоном тут же отправили посольство во главе с дьяком И. Чепелевым...»