Возникновение марксизма – революционный переворот в философии

Диалектика требует рассмотрения всех явлений, в том числе и общественных, в движении, в поступательном развитии. Но Гегель, как отмечали основоположники марксизма, испугался отрицания существующего строя прусской монархии. Более того, выдвинув утверждение, что в прусском монархическом государственном строе абсолютная идея якобы достигла своего наивысшего совершенства, он использовал диалектику для оправдания и увековечения реакционных общественных порядков. Признавая диалектическое развитие (в идеалистической форме) лишь в прошлом, отрицая его в настоящем и будущем, Гегель изменяет диалектике и в конце концов скатывается на позиции им же остроумно, а подчас и глубоко раскритикованной метафизики. И это не случайно, ибо на основе идеалистической, догматической, в своей сущности реакционной системы исключается возможность создания научного диалектического метода. В результате получилось, что основное противоречие философии Гегеля, противоречие между методом и системой, привело к тому, что революционная сторона была задушена, по образному выражению Энгельса, под тяжестью непомерно разросшейся консервативной стороны. Коренная причина этого состоит в том, что по своим политическим убеждениям Гегель был консерватором, и не случайно его идеалистическую систему использовали в своих реакционных целях немецкие фашисты и другие мракобесы.

Из сказанного ясно, что диалектика Гегеля не являлась подлинно научной и не могла служить орудием познания и революционного преобразования мира. Если, по Гегелю, диалектика понятий обусловливает диалектику вещей, то, согласно учению основоположников марксизма, диалектика вещей определяет диалектику понятий.

Диалектика понятий стала рассматриваться основоположниками марксизма как сознательное отражение диалектического движения действенного мира. Таким образом, «гегелевская диалектика была перевернута, а лучше сказать – поставлена на ноги, так как прежде она стояла на голове»[11], – писал Энгельс в «Людвиге Фейербахе».

Маркс и Энгельс создали новую, качественно отличную от гегелевской идеалистической диалектики материалистическую диалектику, являющуюся научным методом познания мира, средством его революционного преобразования, острейшим оружием борьбы с реакцией и мистикой.

Материалистическая диалектика основоположников марксизма в корне противоположна идеалистической диалектике Гегеля. Созданием материалистической диалектики Маркс и Энгельс совершили величайший научный подвиг, произвели революционный переворот в философии. Ленин называл материалистическую диалектику душой марксизма, острейшим теоретическим оружием в руках рабочего класса для коренного преобразования мира.

В формировании философских взглядов Маркса и Энгельса положительную роль сыграла также материалистическая философия Фейербаха. Большая заслуга Фейербаха заключается в критике им идеализма, в разоблачении христианства, в восстановлении, как выразился Энгельс, материализма в его правах.

Фейербах критиковал Гегеля за идеализм, за отрыв мышления от человека и абсолютизирование этого мышления, за игнорирование природы. В саморазвивающейся абсолютной идее Гегеля Фейербах справедливо видел философски утонченное выражение религиозной идеи о сотворении мира богом. Философию Гегеля он называл рациональным оплотом теологии. Но Фейербах не понял прогрессивной стороны философии Гегеля: вместе с мутной водой идеализма он выплеснул из ванны и ребенка, то есть диалектическую идею о развитии. «Он, – говорит Энгельс, – не одолел Гегеля оружием критики, а просто отбросил его в сторону как нечто негодное к употреблению…»[12]

Фейербах вслед за французскими материалистами еще до возникновения марксизма объявил войну идеализму. Он правильно считал, что идеализм является философским оправданием религии, религия же представляет собой фантастическое, превратное отражение внешнего мира и сущности самого человека. Религия, по Фейербаху, порождена страхом первобытного человека перед стихийными силами природы. Однако Фейербах подходил к религии только как просветитель, считая ее порождением невежества и заблуждений людей. Будучи буржуазным демократом, Фейербах не вскрыл классовых корней религии и не понял, что она является идеологическим средством угнетения трудящихся масс, опиумом для народа. Фейербах стоял за упразднение религии, признающей сверхъестественное божественное начало, сам же он задался целью создать новую, земную религию, сущность которой должна состоять во всеобщей любви людей друг к другу. Таким образом, хотя Фейербах и отрицал существование бога, но, пропагандируя новую «естественную» религию, основывающуюся на принципах идеалистически понимаемой морали, не являлся последовательным атеистом.