Читаем Возникший волею Петра. История Санкт-Петербурга с древних времен до середины XVIII века полностью

Трезини всё больше втягивается в строительство Адмиралтейства, которым руководит одновременно с другими постройками Петербурга: Петропавловским собором, зданием Двенадцати Коллегий, «Гошпитали» на Выборгской стороне и второго Зимнего дворца. Адмиралтейств-коллегия требует от Трезини советов, чертежей и смет ряда построек верфи: кузницы, четвертой части магазейнов и других.

Следует отметить, что Ван-Звитен, Киавери и даже Трезини уделяли скучному утилитарному строительству Адмиралтейских магазейнов, кузниц, эллингов и каналов совершенно недостаточное внимание. Адмиралтейств-коллегия все эти годы выражает явное недовольство их работой, часто обращается к ним с письменными напоминаниями об их обязанностях, зачастую прибегая даже к помощи городовой канцелярии, в ведении которой находились приезжие мастера, а порой добиваются прямых личных распоряжений царя.

В этом отношении типична запись в журналах Адмиралтейств-коллегии в июле 1722 г.: «Приказали архитектору Степану Фоншвитену (Ван-Звитену) послать его императорского величества указ, дабы он у строения в Адмиралтействе каменных новых магазейнов был и показывал делать подрядчикам по предложенному его архитектора чертежу, а от городовой канцелярии присылки помянутого Фоншвитена требовать немедленно».

Адмиралтейств-коллегия — гос. орган управления военно-морским флотом в 17181827 гг. Ведала верфями, полотняными и канатными заводами, строительством гаваней и портов, вооружением и снабжением флота.

В результате Адмиралтейств-коллегия в октябре 1727 г. принимает решение о приглашении в Адмиралтейство постоянного русского архитектора из числа «ныне прибывших из чужестранных государств, обучившихся архитектурному делу российской нации» с тем, чтобы «поведено б было ведать ему токмо одни адмиралтейские строения, а другими не обязывать, дабы в адмиралтейских строениях остановки не происходило».

И вот в апреле 1728 г. к строительству привлекается русский зодчий — талантливый самородок, пенсионер Петра Первого—Иван Коробов, недавно приехавший из Голландии, где он совершенствовался в области архитектуры.

Иван Кузьмич Коробов родился в 1700 г. Шестнадцатилетним мальчиком, по приказанию Петра I, в числе двух десятков даровитых русских юношей он был отправлен за границу для «обучения художествам». Коробов с тремя другими товарищами, Устиновым, Мордвиновым и Башмаковым, «в Антверпене и в других местах здесь, в Голландия, учился гражданской архитектуре, также делать слузы (шлюзы), сады заводить, и как здесь под фондаменты сваи бьют, которые свое дело изрядно знают и в России служить могут». Такой отзыв дает в своей реляции голландский агент Петра I фон дер Бург при отправке мастеров в 1727 г. в Петербург.

Таким образом, Коробов вернулся в Россию в 1727 г. широко образованным и приобревшим практический опыт инженером-архитектором.

Он построил в Кронштадте деревянную Андреевскую церковь, но главное внимание его сосредоточивалось на Адмиралтействе. Здесь надо было ему не только достраивать корпуса, начатые Трезини, но и строить по своему проекту новую — последнюю четверть магазейнов, всем постройкам придать известное единство, приводить в нужный порядок каналы.

В 1731 г. Адмиралтейств-коллегия решает: «На Адмиралтейском шпицу, где имеется набатной колокол для лучшего звуку, окна сделать по рассуждению архитектора Коробова». Этот колокол к апрелю 1731 г. был отлит в Главной Артиллерии и тотчас поднят на башню. Он стоил 76 рублей и, как гласит надпись на нем (колокол до сих пор находится на башне Адмиралтейства), весит 59 пудов.

Осмотрев Адмиралтейскую башню и шпиль, Коробов установил, что башня пришла в ветхость, и настоял на ее перестройке. Авторитетная комиссия в составе Доменико Трезини, Еропкина и самого Коробова решила, что возможно временное крепление шпиля, но Адмиралтейств-коллегия получила указ царицы Анны Иоанновны, в котором она потребовала: «Адмиралтейскую башню, на которой шпиц за ветхостью разобрать и для прочности впредь сделать вновь всю каменную, и шпиц поставить же…».

Еропкин Петр Михайлович (16981748) — архитектор. Под его руководством был составлен генеральный план Петербурга, он создал первый в России архитектурно-строительный трактат «Должность архитектурной экспедиции» (17371741). Казнен за выступление против бироновщины.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза