Возраст дождя

Филиппу очень понравилось обедать на крыше. Под полотняным навесом, разрисованным желтыми и красными спиралями, установили стол и три табурета. Подали блюдо с озером из густой подливы, в которой плавали запеченные целиком упитанные зверьки, и еще одно блюдо с нарезанными тонкими кусочками сыра, и еще связку тонких палочек, и несколько хлебных лепешек. Ко всему присовокупили три кувшина с золотистым хмельным напитком из зерен.

Так выглядит в богатых домах трапеза для молодых людей, объяснила Филиппу Агген. Девочка вкушала ее впервые, а Айтьеру, разумеется, такое было не в новинку, поэтому он показывал пример.

Для начала юный господин взял из связки деревянную палочку, нацепил на нее сыр и воткнул в зажаренного зверька. Агген и Филипп тотчас проделали то же самое, после чего все трое учинили настоящий морской бой в подливе!

Обитатели Золотой Альциаты не раз видели похожие сражения, наблюдая за морем со склонов своей горы, причем аристократы имели гораздо лучшую возможность для созерцания, поскольку жили ближе к вершине и имели лучший обзор.

Зверьки под сырными парусами носились взад и вперед по блюду, разбрызгивая подливу, они сталкивались, шли ко дну, переворачивались или погибали еще как-нибудь, после чего немедленно отправлялись на съедение. Согласно правилам игры, кто потопил корабль, тот его и съедал.

Когда все корабли затонули и были как следует разжеваны и проглочены, настала очередь подливы, которую подобрали хлебными лепешками. А под конец каждый запил съеденное огромным количеством хмеля прямо из кувшина.

Вот так обедают в Золотой Альциате молодые аристократы.

Насытившись и слегка захмелев, Айтьер заговорил:

— Почему вы пришли ко мне на помощь, когда Флодар с друзьями напали на меня?

— Это вопрос-ключ, — отозвался Филипп тотчас же, — а ответ на него будет означать разгадку всего. Если же мы сразу сообщим вам разгадку, то сами останемся без ответов. Поэтому…

Тут Агген сделала Филиппу жест, означающий крайнюю степень угрозы, и заявила:

— Отныне говорить буду я, потому что я лучше умею манипулировать другими людьми и потому что у меня хитрый ум! И ответьте сперва вы на наши вопросы, господин, иначе не получится никакой интриги.

— А что, существует какая-то интрига? — Айтьер усмехнулся.

— Разумеется! Иначе вы не пригласили бы нас к трапезе.

— Ты чрезвычайно разумна — для девочки, переодетой мальчиком, — отметил Айтьер.

Агген расплылась в победоносной улыбке. Она полезла за пазуху и вытащила оттуда один золотой диск. Показала его Айтьеру и тотчас же убрала.

Айтьер застыл, лицо его окаменело. Потом его губы чуть-чуть шевельнулись, и Айтьер сказал просто:

— Отдай.

— Нет, — Агген покачала головой. — Ни за что!

— Отдай, не то отберу силой!

— Вы ведь не полезете за пазуху к девочке? — осведомилась Агген.

— Ты переодета мальчиком. Я всегда могу притвориться, будто принял твой внешний вид за чистую монету. А полезть за пазуху к мальчику ниже меня по происхождению дозволено и воспитанием моим, и всеми принципами.

— Но я — девочка! — настаивала Агген.

Айтьер скрипнул зубами.

— Ладно. Говори дальше!

— Вицерия, — сказала Агген. — Мы знаем имя. Вицерия с пятнадцатого витка.

Айтьер промолчал.

— Ведь это — ваша тайна? — напирала Агген. — Вицерия.

— Вы читали ее письма? — спросил Айтьер.

— Разумеется… Иначе мы не принесли бы их вам, — заявила Агген. — Она вас любит так возвышенно. Будь иначе, мы бы просто взяли себе золото. Но буквы на золоте — они дороже золота. Видите, мой господин, мы ничего от вас не скрываем… Почему те господа напали на вас? Из-за Вицерии?

— Нет, — сказал Айтьер. — Они ничего не знают обо мне и Вицерии… Они вбили себе в головы, будто это я подпилил ось у их телеги, из-за чего у них произошло крушение. — Он помолчал. — Я уверен в том, что это сделал Альфен. Они с Флодаром оба соперничают из-за Вицерии… Альфен хотел выставить Флодара глупцом в ее глазах, только и всего. А Флодар — он действительно глупец. Будь иначе, он бил бы меня не за воображаемое, а за истинное!

— Проще говоря, Флодар-глупец чуть не убил вас из-за телеги, а Флодар-умник убил бы вас из-за девушки? — уточнила Агген.

— У тебя почти мужской ум, — похвалил Айтьер. — Пожалуй, не будет большого преступления запустить руку тебе за пазуху, Агген. Ты — практически мужчина.

— Только не за пазухой! — запротестовала Агген. — За пазухой я полная и окончательная девушка, как телесно, так и духовно, не говоря уж о краденых письмах, которые тоже написаны женщиной…

— В таком случае растолкуй — почему вы оба вступились за меня? — потребовал Айтьер. — Я ответил на твои вопросы — отвечай на мои.

— Нам нужна от вас помощь. — Агген наморщила нос. Как-то скучно это прозвучало… Ни убийств, ни роковой любви, ни опасностей.

— Какая помощь?

— Мы должны попасть к королю, — вступил Филипп.

Агген ткнула его в бок и прошипела:

— Молчи! Ты не умеешь!

— К королю? — Айтьер поднял брови. — Для чего?

— Узнать второе имя Золотой Альциаты. — Филипп опять пренебрег запретом Агген.

— Это запрещено. Даже аристократы не знают этого имени… хотя многие подозревают, что оно существует.