Я лежала в своей кровати дома. Ни жертв, ни разрушений в комнате не наблюдалось, значит, все, что произошло, последствий в физическом мире не вызвало. А может, вообще было плодом моего воображения. Я сосредоточилась на своей ауре (получилось у меня это довольно просто): странных нитей в моем ядре не было, мое физическое тело выглядело ослабленным и больным, зато остальные цвета стали ярче. Я закрыла глаза и уснула обычным сном.
Проснулась я утром, в окно радостно светило солнце, а на кухне шумно завтракала моя семья. На лице у родственников застыло выражение шока, когда я появилась на пороге с вопросом, почему меня никто не разбудил к завтраку. Пока я пыталась вспомнить, было ли у нас дома когда-нибудь еще так тихо, комнату вновь наполнил невообразимый шум, а родители и братья кинулись обнимать меня и проверять, все ли в порядке.
***
На дворе была весна 1985 года. Однажды утром в конце августа 1983 года меня не смогли разбудить. Я не была в коме, я спала. Периодически разговаривая во сне и плача.
За это время меня обследовало множество людей от колдомедиков до Дамблдора. Но разбудить не могли. Попытки легилименции не принесли ничего, в смысле никто ничего кроме клубящегося тумана увидеть не смог. На применение магии мое тело реагировало крайне негативно. Вокруг меня начинали летать и взрываться предметы. По общему мнению причина моего состояния заключалась в том, что тело оказалось не готово к проснувшейся в нем магии.
Я готова была биться головой о стену: это же надо быть такой самоуверенной дурой! Кривыми руками лезть неизвестно куда. Из-за собственной глупости выкинуть на помойку почти два года жизни, все это время имея реальный шанс расстаться с этой жизнью насовсем. И еще неизвестно, какие последствия все случившееся будет иметь.
Благоприятных прогнозов никто не ставил. Семье пришлось потратить баснословные для нее средства на медицинскую помощь, включая зелья и консультации специалистов.
Таких денег в семье не было. Ни Дамблдор, ни друзья Артура помочь ему не смогли. Пришлось ему забыть о гордости и отправиться просить в долг у врага. Как ни странно, но Люциус Малфой деньги на лечение дочери одолжил. Причем настоял, что ссуда будет беспроцентной и бессрочной, к тому же начало выплат было отложено до момента, когда все его дети закончат школу. Любовь к детям Малфой понимал. Ситуация не сделала их друзьями, но друг на друга при встрече они уже не срывались.
Модифицированные зелья Снейпа, все это время поддерживавшие жизнь и состояние моего тела, были намного эффективнее аналогичных стандартных. За помощь с зельями семья была благодарна Дамблдору, разрешившему заниматься их приготовлением зельевару, используя школьные лабораторию и ингредиенты. Благодарность самому мастеру зелий почему-то не упоминалась.
Родители не согласились оставить меня в Мунго, как им советовали колдомедики и прочие знакомые. Мама Молли сама ухаживала за мной, Артур искал новых консультантов, братья продолжали общаться со мной, попеременно сменяя друг друга у моей постели.
Мне было стыдно. Семья, которую я в своей гордыне не желала считать своей, проявила чудеса сплоченности, пытаясь сохранить мне жизнь, разум и магию.
Из своих видений я запомнила и заплаканное лицо мамы Молли, и неожиданно собранное и решительное выражение лица Артура, и зареванного Рона, и расстроенных старших братьев.
За время своего сна я пропустила множество важных для семьи моментов, которые к тому же были омрачены для них моей болезнью. Тем временем, в школе учились уже два сына Уизли. Распределение Чарли уже никого не удивило - он отправился на факультет к брату. Дома были к этому морально готовы: Чарли забрал с собой в школу книззла, а брата уговорил взять с собой кота, значит заранее планировал учиться и жить рядом. Чарли и Рейвенкло - это было за гранью моего понимания.
Я решила, что постараюсь стать им всем ближе и сделать все возможное, чтобы жизнь моих родственников сложилась лучше. Чтобы тот же Малфой не кривил губы в сторону “рыжей нищей семьи предателей крови”.
Пусть теперь уже не «рыжей», над «нищей» надо думать, а, кстати, что такое «предатели крови»?
***
Решив, что прямой путь - лучший, я отправилась с этим вопросом к родителям.
А вот с вопросом что-то не так. Вернее с ответом. Мама Молли впала в истерику, вопрошая, где я слышала эти мерзкие слова. Я честно соврала, что в свой день рождения в Лондоне. Случайно. А что я еще могла сказать, если больше нигде никогда не была и ни с кем не общалась. Артур кричать не стал, а спокойно объяснил, что чистокровные волшебники так называют других чистокровных, общающихся с магглами. Во время этого объяснения он почему-то нервничал, потом быстро собрался и отправился на работу.