Возраст Суламифи

– Я нечаянно… Вы не думайте, Валерий Сергеич, я не подслушивала… В женском туалете, случайно… Я подошла, а она по сотовому кому-то говорила, что очень удачно придумала про больную маму. Мне из-за двери было слышно. Хотела вам раньше сказать, да как-то неловко было.

– Ничего, спасибо, что сказали. Теперь моя совесть чиста.

Следом за бухгалтершей в кабинет ввалились оба зама и потребовали объяснений.

– Что за бой быков? – спросил Венька Шимбаревич, однокурсник Климова по Бауманке.

– Выгнал я Саранцева, что непонятно?

– Насовсем? – уточнил второй зам, Женя Лысаков.

– Нет, на пару дней, – съязвил Климов. – Все, ребята, давайте работать. Веня, тебе же в арбитраж! Я ничего не путаю?

– Я Антонова послал с бумагами. Если что, он мне отзвонит.

– Ладно, короче: все по местам, я первым долгом поищу нам новую секретаршу.

– А новую крышу не хочешь поискать? – спросил Лысаков.

– Подумаю. Да ничего они нам не сделают, работаем спокойно. Я их обоих держу за яйца, и отца, и сына.

– Ну ладно… – Шимбаревич поднялся, а за ним и Лысаков. – Держи нас в курсе. А то так не по-товарищески: все веселье пропустили.

– Венька, сгинь.

– Уже.

Оставшись один, Климов набрал на телефоне одному ему известный номер, некогда добытый по его просьбе Даней Ямпольским. Включил автоответчик, чтобы записать разговор. Как только на том конце ответили, заговорил:

– Говорит Валерий Климов из НПО «Прорыв». Наш разговор записывается. Владимир Саранцев младший чуть не сорвал мне важную сделку из личных корыстных побуждений. Я в таких условиях работать отказываюсь. Больше не ждите от меня перечислений. При любой попытке наезда детали аферы Саранцева будут преданы огласке. Конец связи.

Он дал отбой и начал искать новую секретаршу, хотя первым делом надо было, наверное, искать новую крышу. У него была пара идей на этот счет, но Климов, как Скарлетт О’Хара, решил заняться ими завтра. Посмотрел в Интернете адреса агентств, выбрал одно и позвонил. Потребовал секретаря с опытом, со знанием английского языка, владеющего компьютером, желательно, постарше годами, внешность не имеет значения. С испытательным сроком. Можно мужчину.

Ему назвали такую сумму оклада, что Климов чуть было не дрогнул, но решил, что дело того стоит. У Никиты Скалона небось Светлана Андреевна процент от прибыли получает, зато дело знает чуть ли не лучше шефа и предугадывает, что он только собирался подумать. Вряд ли Климову так повезет, Светлана Андреевна одна такая, но рискнуть стоит. Договорились на послезавтра.

Ну а пока секретарши не было, пришлось все делать самому. С Владом он провозился до обеда, остаток дня прошел незаметно. Климов, что было для него нехарактерно, ушел с работы еще до шести, созвонился с тещей и сказал, что сам заберет Настю из детского сада. Она, конечно, осталась недовольна. Она уже одевалась, она уже настроилась, она любимый сериал на запись поставила, почему он раньше не предупредил?

– Извините, Раиса Прокофьевна, занят был на работе. – Климов хотел добавить «больше не повторится», но решил, что это было бы уже чересчур. Да и сглазить боялся. – Смотрите свой сериал, я сам Настю заберу.

Сказано – сделано. Он забрал дочку из садика, привез домой, блаженствуя в тишине, покормил, искупал и уложил спать. Настя, конечно, капризничала, но не очень: с ним она всегда была тихой и более или менее покладистой.

Она уже крепко спала, когда вернулась с работы Татьяна. Девятый час. Нормально, он сам иногда приходил с работы позже. Гораздо позже. Он же работал и за себя, и за Светочку. А теперь не будет, сообразил Климов и повеселел.

Распорядок своей жены он разучил досконально. Первым делом под душ – ну да, ей же по работе приходится много бегать, клиентам квартиры показывать, – и косметические процедуры: маски, пенки, лосьоны, кремы… Он не помнил, что в каком порядке, кажется, пенка раньше маски. Когда Татьяна вышла из ванной вся намазанная жирным кремом, – стереть через пятнадцать минут! – ее уже ждал на кухне разогретый ужин. Сама она, по принципу «нечего баловать», никогда не оказывала таких услуг мужу и теперь покосилась на него с недоверием.

Климов дал ей поесть, заговорил, только когда она отставила тарелку:

– Таня, я не могу так больше жить. У нас ничего не получается. Нам надо развестись.

Она бросила на него оскорбленный взгляд, но взгляд этот потерялся на фоне лоснящегося вазелинового крема и не произвел должного впечатления.

– Квартира моя, – отрезала Татьяна.

Климов совсем не этого ожидал, даже оторопел немного. Но сказал с облегчением:

– Я и не претендую, квартира твоя. Но Настя будет жить со мной.

– Пожалуйста, забирай.

У Климова стало совсем легко на душе. Значит, споров не будет. И алименты не платить. Тут Татьяна сказала примерно то, что он и ожидал услышать:

– Ты что, новую кралю себе завел?

– Нет пока, – кротко ответил Климов.

Татьяна ему не поверила, хотела еще что-то добавить, но вспомнила про крем и опрометью бросилась в ванную – смывать. Или стирать. Кажется, его надо «бережно удалить салфеткой».