Возрастной шовинизм (декабрь 2007)

И пришел. Дедовщина стала серьезным социальным институтом со своими традициями, обрядами, терминологией. Например, «фазан» значительно важнее «слона». То есть слово «важнее» здесь даже неуместно. Они вообще несопоставимы по статусу. Армейский «фазан» может раздавить армейского «слона» так же, как настоящий слон - настоящего фазана. Смысл такого лингво-зоологического парадокса теряется в глубине веков. Но он закрепился намертво. Под ремень «духа» не должна проходить ладонь. Под ремень «дедушки» должен свободно проходить кулак. Нижний край пилотки «духа» должен быть в двух пальцах от бровей. У «дедушки» пилотка должна быть на затылке так, чтобы только не свалилась. В тех войсках, где на петлицах военнослужащие носят скрещенные пушки (РВСН, ЗРВ, РВиА СВ) на дембель эти пушки должны быть перевернуты. Еще страниц на 5, а то и на 10, можно написать всяких примеров традиций и обрядов, правда, большинство из них будут не для слабонервных. В каком-то смысле все это стало культом. Советская армия, формально переименованная в 1992 году в Российскую, без всего этого бреда уже немыслима.

Первая масштабная кампания борьбы с дедовщиной случилась в конце 80-х, в эпоху гласности, в связи с выходом в свет повестей «100 дней до приказа» и «Стройбат». Эффекта она не дала, поскольку не были устранены причины явления. Интересно, что дедовщина не исчезла даже в тот период, когда в армию призывали студентов. Самые зверские и унизительные обряды и жестокое физическое насилие прекратились, но все остальное сохранилось, поскольку без дедовщины, то есть иерархии, армия не могла функционировать. С уходом студентов вернулись и обряды. В российское время кампаний по борьбе с дедовщиной было много, однако положение лишь усугубилось из-за полной люмпенизации ВС при сохранении всех причин явления и его фактической институционализации, произошедшей в силу длительности существования.

В результате идея отказа от призыва, то есть создания «профессиональной армии», стала рефлекторной реакцией общества на безобразную ситуацию в ВС. Усилиями некоторых политических сил идее была придана некая теоретическая основа. При этом самой сути идеи никто не обсуждал, никого не интересовало, как это скажется на безопасности страны.

Подробное обсуждение достоинств и недостатков различных принципов комплектования - большая отдельная тема. Здесь же можно указать на ложность утверждения «в профессиональной армии нет дедовщины». Почему? Из чего это следует? Дедовщина возникла не из-за способа комплектования. В зарубежных армиях нет дедовщины в нашем понимании этого слова, независимо от принципа их комплектования.

Во всех развитых странах, к коим, при всех оговорках, относится Россия, при переходе на наемный принцип комплектования в армию идут те, кто не нашел себе места в гражданской жизни. Совершенно непонятно, почему большая часть общества не хочет понять этой очевидной вещи. Основную часть контингента начинают составлять люмпены-неудачники, нередко с уголовными наклонностями. Среди них неуставные отношения могут оказаться даже жестче, чем среди призывников. Предположение о том, что военнослужащий, подвергающийся унижениям, разорвет контракт, в значительной степени является иллюзией. Если человек пришел в армию от безысходности, он стерпит и унижения в самой армии. Более того, за досрочный разрыв контракта теперь предлагается штрафовать военнослужащего, что, кстати, совершенно правильно.

Как показывает зарубежный опыт, неуставные взаимоотношения (хотя и в не сопоставимых с нашими масштабах) гораздо чаще встречаются в наемных армиях (англосаксонских), чем в призывных (немецкой, израильской, скандинавских). Это легко объяснимо. Наемная армия - это замкнутая каста лиц, представляющих социальные низы, в том числе уголовников (сегодня американцам и англичанам из-за Ирака просто некуда деваться, приходиться брать всех подряд, причем уголовники пошли в армию целенаправленно - для приобретения нужных навыков). В ней гораздо легче рождаются неформальные традиции и обряды, чем в открытой обществу народной (призывной) армии.

В итоге переход на полностью контрактный принцип комплектования без изменений всего остального армейского устройства (а наши либеральные партии на самом деле предлагают именно это) с точки зрения борьбы с дедовщиной не просто бесполезен, но аморален. Потому что такой переход означает не «сделаем так, чтобы наши сыновья не подвергались дедовщине», а «сделаем так, чтобы дедовщине подвергались не наши, а чьи-нибудь другие сыновья».