Возродим Мир из Пепла

4. Свадьба

Мне никто не поверит. Первая же моя мысль после пробуждения.

Какая княжна? Быть этого не может. Может, это видение, лишь плод моего воображения? Не стала бы Матушка-Природа снисходить до такой букашки, как я.

Но… это не могло быть ничем иным. Такие чудеса другой не сможет повторить. И этот голос… ни с чем не спутаешь.

Уснуть мне так и не удалось. Загадка не выходила у меня из головы: мой разум отказывался верить, моё сердце умоляло не забывать, не отметать, не терять надежды. От одной мечты о свободе всё внутри утопало в вязком тепле счастья. Но холодная когтистая рука настоящего не давала погрузиться в сладкую дрёму, возвращая в настоящее.

И только когда в дверь тихонько постучали, а на пороге показалась радостная улыбка матери, я осознала: настоящее никуда не ушло. Не бывать мне свободной.

Я притворилась спящей: укрылась одеялом с головой. Но прохладные пальцы мамы всё-таки стянули с меня мягкую податливую преграду и опустились на плечи.

– Доброе утро, моя дорогая.

Знала бы мама, какой издёвкой казались её слова.

– Доброе, мама.

Я поднялась на руках, потягиваясь. Глубокий рык-зевок и судорожное трепетание хвоста только напомнили, как трудно мне будет собраться на сонную голову.

Рука мамы упала на мой живот, и вдруг мама ужаснулась:

– Мирочка! У тебя вся ночнушка мокрая!

Она принялась потирать ткань между пальцев, и я вдруг поняла: моя ночнушка ещё мокрая от снега.

То, что было – это не моё воображение. Не сон, из которого я не могу выбраться.

И я не могла понять, радоваться или огорчаться.

– Как же так вышло? – вырвал меня из размышлений голос мамы.

– А? Я просто вспотела. Волновалась… Мне плохо спалось.

И правда, и нет. Маме не стоит знать, что было вчера.

– Тогда надо срочно переодеться! Ты же так и простыть можешь, – запричитала мама, вскакивая с кровати. – Пойду принесу твой наряд, как раз приведём тебя в порядок.

И впрямь. Я могла так легко простудиться. Обычная, прежняя я заболела бы тотчас, а новая я…

Я взглянула на свои руки. Мне почудилось, или они взаправду обрели цвет?

* * *

Ноги несли меня к празднику, точно мне не принадлежали. В меня будто вселилась задорная вила – дух, что никогда не устаёт – и захотела выйти замуж вместо меня.

Стоило мне прихорошиться и выйти на крыльцо, как разукрашенные зверы и зверки принялись встречать меня с песнями и прибаутками. Кто в наряде шипящего аспида, кто с рогом, как у индрика-зверя, кто с ушами, как у коловёртыша. А кто и вовсе бесом разоделся! Хотя до того беса им далеко…

Удивительно, но даже тучи разошлись – солнце озарило светлые улыбки моих звёздградцев.

– Кто идёт? – спросил мой папа, придерживая меня за плечо.

– Невесту украсть пришли! – ответил звонкий голос. Стук копытцев – и я сразу узнала обладательницу.

– Ах, как же так? – состроила грустное выражение лица мама. – Не забирайте её у нас, ещё пригодится!

– Не уйдём никуда без невесты! – сказал кто-то из толпы. – Отдайте, или хуже будет!

– Видимо, пришло моё время… Прощайте, мама, папа!

Я покорно упала в руки «похитителям», и даже голову не закружило. И так прыгнула, что мне показалось, будто я летела на соколиных крыльях!

Мама с папой со мной «попрощались», и мне предстояло встретить их позже, на празднике. А пока ворох гостей, толкаясь и прикрикивая, окружил меня и, напевая весёлые песенки, повёл к Верховетви – реке, что задевала Звёздград и опускалась на север, в степи и поля.

Я шла, даже не чувствуя холода под скромными тёмными одеяниями. Слегка задувало за шиворот, но то оказалось даже приятно. Мех на ушках пушился, а волосы между ушками развевались. И даже когда мы подошли к реке, прибрежный ветерок совсем не смутил меня – наоборот, приятно покалывая, зарумянил щёки.

Здесь, напротив бывшего храма с облупленным золотым куполом, меня должны омыть перед тем, как я выйду замуж. Всё-таки невеста умирает и перерождается, чтобы войти в новую, замужнюю жизнь.

У покатого берега остановилась вереница волхвов, они уже приготовили расписные ковши, чтобы окропить меня водой и отправить под венец.

– Осторожно, Мирочка, скажи им, чтобы не сильно заливали, – беспокойно прошептала мне на ушко Ала. – А то простынешь…

– Конечно, не беспокойся. – Кивнув ей, я прошла вперёд и вышла за пределы круга.

Внизу волхвы встретили меня строгим молчанием. Мы долго разучивали, что и как нужно делать, поэтому я, смиренно опустив голову, без лишних слов встала на колени, смотря на реку. Рядом со мной высился могучий Белый Медведь – совсем как мой папа, только с белыми ушами и бледным, точно высеченным из камня, лицом.

Ухо заслышало журчание: ковшик опустился в речную воду. Коленями и голыми руками я чувствовала, как холод поднимался ко мне, волнами накатывая на кожу. Но кожа моя больше не бледна, и, как ни странно, мне удавалось сносить недобрый ветерок.

Тогда волхв замолился на своём языке – чудесном, как говорили – и наклонил ковш…