Возрождение

Лодовико и Беатриче собрали вокруг себя множество поэтов, но жизнь при этом дворе была слишком приятной, чтобы вдохновить поэта на упорную и настойчивую преданность, которая приводит к созданию шедевра. Серафино из Аквилеи был невысок и некрасив, но его стихи, исполняемые им самим под лютню, на которой он играл, доставляли удовольствие Беатриче и ее друзьям. Когда она умерла, он уехал из Милана, не в силах вынести тяжелую тишину комнат, которые звенели от ее смеха и знали легкость ее ног. Лодовико пригласил к своему двору тосканских поэтов Камелли и Беллинчоне в надежде, что они облагородят грубую дикцию Ломбардии. В результате началась война тосканских и ломбардских поэтов, в которой ядовитые сонеты вытеснили честную поэзию. Беллинчоне был настолько ссорен, что после его смерти соперник написал надпись на его могиле, предупреждая прохожего ступать тихо, чтобы труп не поднялся и не укусил его. Поэтому Лодовико сделал своим придворным поэтом лангобарда Гаспаро Висконти. В 1496 году Висконти подарил Беатриче 143 сонета и другие стихи, написанные серебряными и золотыми буквами на пергаменте слоновой кости, украшенные изящными миниатюрами и переплетенные в серебряно-позолоченные доски, эмалированные цветами. Он был настоящим поэтом, но время подточило его. Он любил Петрарку и вступил в серьезный, но дружеский спор с Браманте, в стихах, о сравнительных достоинствах Петрарки и Данте, поскольку великий архитектор любил считать себя также поэтом. Такие рифмованные поединки были излюбленным развлечением при дворах эпохи Возрождения; в них принимали участие почти все, и даже генералы становились сонетистами. Лучшие стихи, написанные при Сфорцах, принадлежат перу придворного Никколо да Корреджо; он приехал в Милан в свадебном поезде Беатриче и был задержан там любовью к ней и Лодовико; он служил им как поэт и дипломат и написал свои самые благородные стихи на смерть Беатриче. Любовница Лодовико, Чечилия Галлерани, сама поэтесса, руководила выдающимся салоном поэтов, ученых, государственных деятелей и философов. В Милане Лодовико процветали все утонченности жизни и культуры, которыми был отмечен XVIII век во Франции.

Лодовико не сравнился с Лоренцо ни по интересу к учености, ни по дискриминации в меценатстве; он привез в свой город сотню ученых, но их общение не породило ни одного выдающегося отечественного эрудита. Франческо Филельфо, заставивший всю Италию гудеть от своей эрудиции и язвительности, родился в Толентино, учился в Падуе, в восемнадцать лет стал там профессором, некоторое время преподавал в Венеции и обрадовался возможности посетить Константинополь в качестве секретаря венецианского консульства (1419). Там он изучал греческий язык под руководством Иоанна Хрисолораса, женился на дочери Иоанна и несколько лет служил мелким чиновником при византийском дворе. Когда он вернулся в Венецию, он был знатоком эллинизма; он хвастался, с некоторой долей правды, что ни один другой итальянец не обладал таким глубоким знанием классических букв и языков; он писал стихи и произносил оратории на греческом и латыни; и Венеция платила ему, как профессору этих языков и их литературы, необычно высокую стипендию в 500 секвинов (12 500 долларов) в год. Еще более высокий гонорар привлек его во Флоренцию (1429), где он стал львом схоластики. «Весь город, — уверял он друга, — оборачивается, чтобы посмотреть на меня….. Мое имя у всех на устах. Не только общественные деятели, но и женщины самого благородного происхождения уступают мне дорогу, оказывая мне такое уважение, что я стыжусь их поклонения. Ежедневно моя аудитория насчитывает четыреста человек, в основном мужчины преклонных лет и сенаторского достоинства.»22 Все это вскоре закончилось, поскольку Филельфо обладал склонностью к ссорам и оттолкнул от себя тех самых людей — Никколо де' Никколи, Амброджо Траверсари и других, — которые пригласили его во Флоренцию. Когда Козимо Медичи был заключен в тюрьму в Палаццо Веккьо, Филельфо призвал правительство предать его смерти; когда Козимо одержал победу, Филельфо бежал. В течение шести лет он преподавал в Сиене и Болонье; наконец (1440) Филиппо Мария Висконти переманил его в Милан с беспрецедентным гонораром в 750 флоринов в год. Там Филельфо провел остаток своей долгой и бурной карьеры.