Возрождение Феникса. Том 1

— Ах ты! — он снова бросается на меня, столкнув с дороги Павла. — Я ветеран! Мне можно, у меня шрам!

Подскакиваю навстречу. Молниеносный апперкот в челюсть, и доспех не спасает. Ориентация теряется, сознание гаснет на несколько секунд. За это время ударом в висок погружаю его еще глубже в царство снов.

Бабы визжат и убегают прочь, звонко разбивая шпильки об пол. Наконец-то. Поднимаю глаза на остальных красномундирных.

— Он первым полез.

— Мы видели, — кивают офицеры, наклонившись над другом и хлопая его по щекам. — ПТСР у него, пьет по-черному. Так что без претензий к тебе, иди куда шел, мажор.

— Да сюда и шел, — плечом оттолкнув офицеров с дороги, наконец добираюсь до пункта назначения.

Несмотря на задержку, успеваем к дамам до медленного танца. Общаясь с Анфисой, замечаю, как грустно Люде. И всё же барышня пытается вести живую беседу со Свиридовым, за что ее нужно вознаградить.

— Фис, я думаю первый танец станцевать с Людой, — смотрю на княжну. Анфиса кивает с пониманием.

— Правильно, Сень. Людка заслужила, она меня с тобой фактически помирила. Без нее я бы и дальше глупила и не просила бы у тебя прощения еще неделю.

— Почему неделю? — приподнимаю бровь.

— Больше бы не выдержала, — усмехается она. — Кстати, скажи Павлу, пусть смело приглашает меня. Станцую с ним, так и быть. Ведь знаю, зачем ты его позвал. Раду буду помочь тебе помириться со Свиридовыми.

— Повезло же вашему будущему мужу, княжна, — с восхищением смотрю в огромные карие глаза девушки.

— Не завидуй, Сень. Будешь стараться, и тебе повезет ровно настолько же, — говорит она с намеком. — Тютелька в тютельку.

С первыми медленными аккордами встаю, обхожу стол и приглашаю Люду на танец. У барышни сразу же появляется настроение. Прежде, чем увести ее на танцпол, наклоняюсь к Павлу:

— Анфису пригласи на танец, чтоб не скучала.

Он кивает, мол, понял.

Когда я наконец притягиваю к себе Люду и обнимаю ее за аккуратную талию, она без стеснения прижимается ко мне упругой грудью. От запаха ее духов — морской бриз, лайм и кофе — кружится голова.

— Люди смотрят, — замечаю я всё же. — Не слишком ли близко?

— Я не княжна и даже не местная, — отмахивается она и сильнее вдавливается в меня. — Так что пускай Фиса теперь завидует.

Плавно кружу барышню по танцполу, рядом танцуют Паша с Анфисой. Княжна любезно улыбается своему партнеру, но нет-нет да поглядывает на нас. Впрочем, как и все в зале. Я ведь далеко не Маска.

— Я очень надеюсь, ты поступишь в «Красный замок», — вдруг говорит Люда.

— Боишься, что меня не возьмут?

— Боюсь, что сам передумаешь. Сманят в какой-нибудь художественный лицей или еще куда. У тебя столько талантов, — она делает паузу. — Можешь пообещать, что не передумаешь поступать к нам?

— Нет, не могу, — качаю головой.

— Ладно, — вздыхает она, поджав губы.

— Зато я могу пообещать быть верным другом, — улыбаюсь. — Этого достаточно?

— Пока что — да, — Люда опускает голову мне на плечо и тихо вдыхает мой запах.

На следующий танец мы с Павлом меняемся партнершами. Я кружу Анфису, и она держит дистанцию, но иногда княжна возьмет и прильнет ко мне, мило покраснев при этом. Люда не сводит с нас глаз. В отличие от Анфисы, барышне даже притворяться не хочется, что Павел ей как-то интересен.

Разъезжаемся мы около трех часов ночи, причем Свиридов крепко пожимает мне руку на прощание:

— Анфиса столько интересного мне рассказала! — блестят его довольные глаза. — Круто посидели, Арсений! Буду рад, если еще позовешь!

Вот так, даже скалящегося шакала можно приручить. Главное, руку в пасть не совать.

* * *

В преддверии первого июньского рассвета Георгий Лобов сидит у себя в кабинете и ждет звонка. Не выдерживает и сам берет стационарный телефон на столе. Может дозорные заснули?

— Щенок объявился?

— Нет, господин, цель еще не вернулась в усадьбу.

— Парня нужно угробить сегодня же! — рычит Георгий. — Днем у него встреча с князем!

— Вас понял, господин, — холодно чеканит глава боевой группы. — Ждем цель и сразу же устраняем.

— Потом не забудьте разбросать «пальчики» людей Свиридовых, — дотошно напоминает дворянин. — Пускай думают на этих мразей. У пацана с ними конфликт был недавно.

— Я помню свою миссию досконально, господин, — в голосе боевика звучит раздражение.

Приходится отстать от него. Всё же Мирослав — Рыкарь с боевым опытом, очень ценный кадр, да еще член рода Лобовых. С ним нельзя своевольничать. Обидится и пошлет. А без него миссия обречена на провал. Щенок хорошо защитился, обычной боевой группой его будку не взять.

Сука! Георгий чешет переносицу. Почему гребаный Беркутов решил погулять именно сейчас?!

Если по наводке щенка князь Волконский начнет судебное производство, Георгия уже ничто не спасет. Хоть он и нужен Тайной канцелярии живым, ее экспедиторы не имеют полномочий защищать рядового дворянина от главы родного Дома. Право сюзерена выше.

Дрянь!

В последние дни многое свалилось на Георгия. Дрессировка Гончей, арест Тайной канцелярией и договор с ее экспедиторами. Теперь вот птичка нашептала о протекторате недорослем Беркутовым шлюхи-учительницы и его завтрашней встрече с князем.