Возрождение, или Граната в руках обезьяны

Чуть удержался от смеха, предположил, что услышу: «С возвращением». Отвесил поклон в пояс во все стороны, поблагодарил жителей за гостеприимство, хотя они планетарный не все знали. Подошел ближе к Монаху.

– Спасибо большое за гостеприимство, особенно за поддержку и помощь Эврике. Здесь недалеко, думаю, к рождению ребенка успею, хочу быть крестным отцом, раз не получилось стать родным, – пристально всмотрелся в удивленные глаза «прорицателя».

– У тебя есть две-три недели. Все будет хорошо. Помни о «Воде», – справившись с растерянностью, улыбнулся в ответ.

– Я ваши мудрые слова пронесу через горы и донесу до моего народа. Вообще-то я че-нибудь придумаю, и вы сами встретитесь со старейшиной Старомиром. Он, как и вы, очень верующий, и мне кажется это самое главное в жизни – Вера. Древнейший мудрец, Святитель Тихон Задонский, говорил:

Эту фразу я прочел при раскопках в пещере Первой Книги, на мраморной плите Бегомльской средней школы, где учили детишек того времени. В современной интерпретации – обезьяна с гранатой в руках.

– Добре сказано, добавь сюда любовь, – подражая мне, произнес Далай-Лама. – Ступай, да не покинет тебя Удача.

Народ расступился, освободив площадь, два воина навесили на меня всевозможные причиндалы. Дракон распахнул левое крыло, опустив на землю трап. Я немного замешкался, не решаясь ступить на золотое тонкое крыло. Тогда он схватил меня за шиворот зубами и усадил на плечи, пропустив меж ног свою шею с повязанной на ней веревкой.

Под дружный смех птичка пробежала пять шагов и взмыла в воздух, кружась, набирая высоту. Как управлять чудо-лайнером?

– Софья, помоги! – обняв шею, проголосил я.

– Блин, что за человек? Нельзя побыть в одиночестве. Энергии совсем мало, всю Лама выболтал. Что у тебя?

– Как рулить аппаратом и куда лететь?

– Туда.

Длинная стрела возникла в небесах на мгновение, когда дракон повернулся в нужном направлении.

– А как управлять мифическим существом, в энциклопедиях не сказано.

Заметив стрелу, аэробус сам изменил курс. Дома внизу казались маленькими квадратиками, утопающими в зелени. Люди, как муравьи, все еще стояли на площади. Созревающие поля были пусты, видно, и впрямь племя вымирало, Донжуана бы сюда.

Несмотря на жаркое солнце, холодный высокогорный воздух морозил тело. Защитный пуховый костюм немного продувался встречным потоком.

Кстати, костюм сшили специально для похода через горы. В шелковую ткань с внутренней стороны, когда ткали, добавили пух голубей. Сплошной пуховый ковер тепло прижимался к телу, словно сам покрытый пухом.

Ущелье меж гор быстро заканчивалось, с каждой минутой становилось все очевиднее, что хребет придется штурмовать пешком. Дракон летел на максимальной высоте, разреженный воздух не мог наполнить его крылья, чтобы огромная масса мускулов смогла подняться выше. Управлять не требовалось, курс, проложенный Софьей, выдерживался точно. Впереди показалась отвесная стена, куда дальше? Слева и справа ни одного пологого склона, во влип.

− Точно влипну! – сорвалось с языка.

Дракон набрал ускорение и летел прямо на нее. Я в страхе прижался к нему, уцепившись за веревку, громко закричал, призывая камикадзе к благоразумию. В двадцати метрах от скалы он резко взмыл вверх, скорость быстро упала, но успели пролететь сотни две вверх. Подъем сменился падением, дракон, как летучая мышь, зацепился за скалу и, перебирая когтями по трещинам, не переставая помогать крыльями, продолжил восхождение.

Сколько сил надо! Чтобы пролететь в редком холодном воздухе, пролезть по стене километра полтора, и все на одном дыхании.

Вдруг камень вырвался из передних лап, и дракон, кувыркнувшись назад в воздухе, снова прилип к стене. Еще немного, и мы на широком уступе, Летучий Голландец сделал паузу. Я освободился от веревки, собрался, слез, как дракон проклекотал мне на ушко, чуть не вынес заодно и мозг. Проползли еще сто метров, вышли на склон каменной реки. Обрушивая лавину камней, проседая на все четыре лапы, дракон восхождение продолжал. Огромные крылья, созданные для полетов, бились об острые камни, сдирая кожу, не защищенную чешуей. Подключил хвост, он змеей извивался, создавая седьмую тяговую силу. Вот и начало ледника, когти заскользили по льду, срывая верхний слой снега. Универсальный внедорожник забуксовал, уцепившись за ледяной выступ зубами, усердно махал крыльями. Все, пора! Я вскочил на ноги и по шее, благо чешуя вздыбилась, образуя ступеньки, выбежал на ледник. Загнав топор в лед, оглянулся назад. В ту же секунду, издав свой неповторимый крик, распластав окровавленные крылья, благородная птица скользнула вниз, проделывая грудью в каменной крошке борозду. Скорость увеличилась, вот он уже пробует бежать, иногда отрываясь от скалы, на бреющем пролетел до обрыва, проклекотал на прощание и исчез в бездне.

Последний крик очень похож на тот, который произнес на выступе, остановив меня. Он хотел идти со мной до конца!

– Спа-си-бо! – прокричал в пустоту.