Возрождение (Revival) (СИ)

— Серьезно, тирамисушка?! — откуда не возьмись, рядом с ними возникла Джо. — Нашёл?! Где, далеко отсюда?! — она вцепилась в его рубашку руками и слегка тряхнула. Он, продолжая счастливо улыбаться, продемонстрировал ей бутылку водки. Уголки её губ медленно поползли вниз, а брови взмыли вверх. — Все-таки решил спиться? Не самый подходящий момент.

— Нет, дурында! Ты не поняла! — он стряхнул руки девушки с рубашки и вприпрыжку подбежал к бензобаку. — Это же этиловый спирт! Ещё в начале двадцатого века ученые использовали его, как альтернативу топливу!

— Джо. Скажи, что он шутит или я ему сейчас всеку, — Митчелл сжал кулаки, раздирая Пита глазами.

— Нет! Это абсолютно серьезно! Конечно, водка будет действовать куда меньше, чем бензин, но мы сможем хотя бы добраться до заправки, Джим! — подошедшие Дакота и Вудсы прислушались, о чем говорят попутчики.

— Я не собираюсь давать тебе, чудила, заливать в моего Ковбоя горилку!

— Твоего Ковбоя?.. — Джо обернулась на него, усмехаясь.

— Он спас нам жизнь, он заслужил крутое имя.

— Ковбой — крутое прозвище для ребенка лет восьми.

— Какая, к чертовой матери, разница?! Все равно это просто бред сумасшедшего.

— Это должно сработать, — скромно заметил док, не рискуя снова высовываться в окно.

— Сработало бы, — согласился Себастьян. — Если бы у нас было хотя бы три бутылки. На одной мы никуда не доедем. — Питер просиял ещё больше, чем до этого, у него в глазах мелькнул азарт и он снова метнулся к сумке. Отгребая в сторону ненужные вещи, которые лежали сверху — он сделал шаг в сторону и свободной рукой указал на сокровище, которое никто, кроме него и алкоголички внутри Айлз, не ценил. Пять бутылок крепчайшей водки, что он смог сохранить ещё с супермаркета.

— Для ковбоя не найдется закуска? — заулыбалась Дакота.

План Ривера действительно сработал. После четырех бутылок спирта стрелка топливометра сыто дёрнулась и гордо продемонстрировала счастливым владельцам два полных деления. Под общее довольное урчание Пит почти не слышал негодования сержанта.

Митчелл всегда довольно быстро привязывался к вещам. Он точно не знал, почему он устроен именно так: из-за армии ли, из-за детства, за которое он всё время боролся — сложно сказать. Его отец дослужился до приличного звания, после чего ушёл в отставку и крепко взялся за воспитание единственного сына.

Его отец был уверен: чем меньше даёшь своему чаду, тем больше он ценит то малое, что он имеет. И он оказался прав. Из-за постоянной борьбы за право хотя бы спать на собственной кровати, а не в промозглом сарае, Митчелл вырос упрямым собственником, который был готов разорвать за то, что считал своим. Или за тех, кого считал своими.

Из-за изнурительных ежедневных тренировок и побоев, Джим стал агрессивен и часто опасен даже сам для себя. Он не контролировал своих эмоций, всегда проявлял их через чур. Если это радость, то такая, что этой радостью он заполнял каждый уголок комнаты и мог расшевелить даже самых пассивных членов компании. Если это ярость, то такая, что искры из глаз, что дым из-под колёс, что небо в алмазах. Если страх, то такой сжирающий и парализующий, что засыпают все моральные устои.

Их с Айлз дуэт был поистине великолепен в своей комичности. Они всюду таскались вместе, хотя не переносили друг друга, постоянно воспитывали друг друга, пытаясь отвоевать лидерство в отношениях, сражались словесно, а иногда и физически, они были гораздо больше похожи на непримиримых врагов, чем на сладкую парочку.

Наконец, Айлз сдалась. Так для себя это воспринял Митчелл. Она поняла, что не сможет отвоевать бразды правления у сержанта и пошла на попятную, но всегда будет жалеть об этом, понимая, какой дар она потеряла.

На деле же Митчелл ей наскучил. Она изучила его вдоль и поперек. Узнала, что если дернуть за эту ниточку — дернется ножка, а если за эту — головка. А её, как опытного кукловода, не интересовала рутинная игра. Ей нужен азарт и огонь, который она сумела потушить в сержанте.

Джо стала первой, кто посмел ему отказать. Красавец, подающий надежды специалист, везде и во всем первый — Джим не терпел поражений ни в бою, ни с девушками. И лишь она оказалась настолько строптива, что Джим не смог её покорить.

Он потерял Джо и до конца не смог смириться с этим, и вот, сама судьба привела её к нему в руки. И пусть Джо кричала ему в пылу ссоры о том, что будь он даже последним мужчиной на Земле, они ни за что не будет с ним: теперь такой шанс стал куда реальнее, чем казался тогда.

В собравшейся компании у него точно нет соперников. Кто может превзойти его? Параноик-неврастеник? Старикан, который ударился в молодость? Неряха, который буквально сросся с этим обмызганным халатом? Даже у Буча шансов больше, чем у всех этих троих вместе взятых.

Под журчание этих мыслей негодование медленно сползло с лица сержанта и на нём появилась угрожающая улыбка. Пусть Ковбой немного пострадал ради их общего блага. Пусть недотепа немного порадуется победе. Побеждает тот, кто ходит последним.

***