Возрождение(СИ)

Приход брата даже не взволновал. Мои друзья помогли мне справиться с волнением. И на Лаграна я смотрела уже совершенно спокойно, готовая принять его гнев. Но он повёл себя со мной неожиданно мягко. Подошёл, присел у моих ног и обхватил мои колени, прижимаясь к ним лицом. Сидел молча, только вздыхал так горестно, что я не удержалась и взлохматила ему волосы. Он этого страсть как не любил. Всегда придирчиво следил за своей причёской. Да, о таких локонах мечтает каждая девушка - каштановые, слегка вьющиеся на концах, блестят, даже если солнце скрывается за тучами. Не то, что мои - похожие на старую ржавчину космы. Никому не удавалось уложить их в приличную причёску. Поэтому я всегда заплетала две тугие косички. Так я выглядела совсем ребёнком, зато не приходилось по вечерам разбирать колтуны, образовавшиеся за день. По этой же причине волосы у меня были чуть ниже плеч, что считалось недопустимым для девушки моего положения. И чтобы не привлекать внимание отца, я делала два смешных кренделька на голове. Так что никто не мог точно сказать какой длины мои волосы.

Лагран смешно засопел, но ругаться не стал. Поднял на меня большие печальные глаза и начал душеспасительную беседу:

- Сестрёнка, ну зачем тебе этот повеса? Он же тебе всю жизнь испортит. Подумай сама, как трудно тебе придётся во дворце. Там же ему девицы проходу не дают. А ты будешь всё это молча терпеть, глотая обиды. Ты же понимаешь, что он не привык сдерживать свои желания?

Я зажала брату рот рукой. Иначе он бы ещё долго продолжал. Все эти слова я уже сказала себе не одну сотню раз. Но сердце отчего-то не было согласно с доводами разума. Оно всё твердило: "А вдруг?"

Но Лагран не собирался сдаваться.

- Я понимаю, ты боишься наказания, но я всё устрою. Никто не заставит тебя уйти в монастырь. Ты переедешь в моё поместье. Конечно, придётся сменить имя и немного подправить внешность, но тебе там будет хорошо. А через год-другой все позабудут про твою небольшую шалость. И ты сможешь выйти замуж за кого-нибудь более достойного такой девушки как ты.

- А какая я? - из всей тирады брата, меня заинтересовали только его последние слова.

Он замялся, по-видимому не находя подходящих слов. А мне стало весело.

- Ты предлагаешь мне выйти замуж за тощего, инфантильного, малопривлекательного субъекта? Ну спасибо братец, такое убожество я вижу в зеркале каждый день.

Тут я вспомнила про своего друга за ширмой и немного смутилась.

Но брат ничего не заметил, он был возмущён моими словами.

- Ты говоришь о моей сестре! - пылко воскликнул Лагран, но тут же осёкся, а я снова рассмеялась.

- Ты ещё на поединок меня вызови за оскорбление моей же чести и достоинства.

Брат не удержался и тоже рассмеялся.

Мы веселились ещё какое-то время, совершенно позабыв о случившемся сегодня утром. Нам всегда было хорошо вместе. Но громкий стук в дверь разрушил нашу идиллию. Отец приглашал меня в свой кабинет. Нет, не приглашал, а приказывал явиться немедленно. Лагран схватил меня за руку, не давая выйти за дверь. Захлопнул её перед самым носом любопытного слуги и зашептал мне на ухо:

- Прошу тебя, Салмея, ещё не поздно. Потом я не смогу тебе ничем помочь. Подумай хорошо сестра, стоит ли смазливая внешность принца твоего разбитого сердца?

Я вырвала руку, но не ушла, а обняла брата покрепче, вдыхая родной запах.

- Спасибо, - сказала так же тихо. - Я тебя очень люблю. Я постараюсь быть счастливой. Вот увидишь, у меня всё получится.

Я сама не верила в то, что говорила, но должна была успокоить единственного человека, которому была не безразлична моя судьба.

***

Лагран довёл меня до дверей отцовского кабинета. Я была здесь всего два раза. Первый раз меня привело сюда любопытство. Мне было восемь лет, и во мне проснулась жажда странствий. А наш замок вполне мог заменить мне целый мир. Даже спустя восемь лет я не смогла изучить его весь, заглянуть во все уголки, разгадать все его тайны. Думаю, что это никогда никому не удавалось. Древнее строение свято хранило свои секреты. Иногда мне казалось, что я нахожусь на пороге нового открытия, но духи замка неизменно отводили мне глаза и заставляли блуждать по тёмным коридорам долгие часы, выводя вновь и вновь в зал приёмов.