Возрождение тьмы

– Я чувствовала, что меня тянет к Могильнику неведомая сила, чей-то зов, - рассказывала она по пути назад, прижимаясь к Фроло. - Я ходила во сне, изо всех сил сопротивляясь, но не смогла перебороть эту жуткую силу. Очнулась я возле стены, напротив меня стоял серый призрак и тянул ко мне ужасные руки. Я сняла с шеи то самое ожерелье из Могильника и швырнула в него. Он схватил его, хотел схватить и меня, но уже начало светать, и он исчез с диким воплем. А потом меня нашёл ты.

… С этого дня Фиалка заболела. Ей стало так плохо, что Фроло вынужден был вернуться в Городок-на-Холме. Почему-то ему казалось, что родной край исцелит её. Отец Фиалки, Фрон, позволил им пожениться. Фиалке действительно стало лучше. Они прожили вместе счастливый год, но осенью следующего года она умерла.

"Исполни свою мечту, Фроло! Обязательно исполни!" - прошептала она на прощанье, сжимая руку мужа. "Путешествуй и заслужи бессмертную славу!"

После похорон Фроло долго раздумывал над своей несчастливой судьбой. Ему хотелось убить себя, чтобы быть рядом с любимой. Его собственная семья показалась ему чужой, да и другие карлики толковали, что это он погубил прекрасную Фиалку, заставив её шляться по лесам. Про Могильник он рассказал только Фрону, иначе его бы просто выгнали из города.

Он старался не попадаться на глаза другим людям, уходя гулять только по ночам, в основном, рядом с любимым деревом. Он не мог выносить укоризненных взоров, шепотков, раздававшихся за его спиной. В трактире, стоило ему сесть за стол, как все остальные карлики начинали судачить, показывать на него пальцами.

Наконец он принял решение. Карлик снова собрал вещи, на этот раз попрощался со своей семьёй. Когда он закончил обниматься с братьями и сестрой, к ним в дом вдруг зашёл Фрон. Фроло долго глядел ему в глаза, не зная, за чем он пришёл, но готов был вынести от тестя всё, что угодно - даже смерть.

– Я знаю, ты думаешь, что я считаю тебя виновным в смерти дочери, - начал тот тяжёлым басом, тяжело опускаясь на заботливо пододвинутый Магдой стул. Семья Фроло вежливо ушла, прикрыв за собой дверь. Возможно, дело было не только в вежливости, они ожидали, что эти двое сейчас начнут смертный бой и не желали учувствовать в опасной драке с применением оружия и тяжёлых предметов обстановки. Глаза плотного, уже немолодого мужчины налились слезами. - Да, первое время я ненавидел тебя, Фроло! Я подумывал о том, что бы убить тебя! Но… я осознал, что виноват не меньше твоего. Мне следовало предвидеть ваш побег, зная характер дочери. Я не должен был принуждать её выходить замуж за Шина. Он изо всех сил ударил кулаком по столу. - Но сделанного не исправишь, к сожалению, хотя я бы всё отдал за такую возможность. Фиалки больше нет с нами, и я знаю, Фроло, что ты скорбишь не меньше, чем я. Я догадывался, что ты захочешь уйти. В добрый путь!

Он встал. Они кинулись друг другу в объятия, залившись слезами. - Мужчинам не пристало рыдать, но… девочка этого стоила, - пролепетал Фрон. - Я рад, что мы расстаёмся друзьями. Мы всё-таки родственники.

Он побрёл к выходу, шатаясь:

– Да, совсем забыл: я ведь принёс тебе кое-что в дорогу. Так, пустячок, на память про меня и Фиалку. Вот, - карлик добыл из сумки, висевшей на плече, большой сверток и протянул ему трясущимися руками. - Прощай! Может ещё и свидимся. Хотя… я, может быть, не доживу. В моей жизни больше нет смысла.

Чувство вины снова овладело карликом. Он поместил сверток в свою походную сумку, даже не глянув, что там. Ушёл он днём, чтобы все видели, что Фроло Брендиак покидает Городок-на-Холме.

– Скатертью дорога! - прошипел кто-то ему вслед. Даже стражник на сторожевой вышке сделал вид, что его не заметил, упорно разглядывая облака.