Возрождение Великой Троицы (СИ)

Саске заметил, что Сакура заметно напряглась. Он увидел, как она мечтательно, с восхищением смотрела на Тсунаде. Наверняка это был кумир девушки, и она хотела бы стать ученицей величайшего медика Конохи.

"Если опираться на логику и здравый смысл, Сакура достанется этой женщине. Третий Хокаге наверняка учел схожесть характеров Джирайи (если верить тому, что о нем говорят) и Наруто и поэтому объединит их как ученика и наставника. А я стану учеником Орочимару-сана. Всё просто очевидно", — пронеслось в голове юного Учихи. По своим собственным мыслям он понял, что уважает змеиного саннина намного больше других представителей Великой Тройки.

 — Сакура, ты станешь ученицей Джирайи. Наруто, тебя будет обучать Орочимару. А твоим обучением, Саске, займется Тсунаде.

 — Что? — воскликнули Саске и Сакура оба. Они в упор не понимали, почему было принято именно такое решение.

 Наруто сложил руки на груди и ухмыльнулся. Он весело глядел на Джирайю, верно, верил, что он — его новый наставник.

 — Ну и кто тут из вас Орочимару? — нахально спросил он.

Каково же было удивление Наруто, когда он понял, что человек со змеиным именем — вовсе не великан в красном костюме, а тощий, страшный на вид человек с бледной кожей и нечеловеческими глазами.

 — Это я, Наруто-кун, — прошипел Орочимару, попытавшись улыбнуться. У него это получилось плохо, и улыбка вышла слишком кровожадной.

Узумаки сразу же побледнел, сглотнув. По внешнему виду своего нового учителя он догадался о его характере.

"Это конец!" — подумал несчастный блондин.

 — Старик, а каким образом ты распределил нам учителей? — тут же задал Узумаки вопрос, который не решались задать Сакура и Саске.

 — На основании ваших личных данных и способностей, — получил он размытый и непонятный ответ.

"Бред какой-то! Наруто слишком туп, чтобы обучаться у Орочимару-сана. Он не сможет освоить сложнейшие техники, о которых я слышал. Сакура решила стать куноичи, а, значит, ей следует знать основы медицинских дзюцу. И обучиться им она сможет лишь у Тсунаде", — подумал Саске, бросив непонимающий взгляд на Третьего Хокаге.

Тот лишь улыбнулся, поняв, о чем именно думает юный Учиха. Но у старика были свои причины на то, чтобы не отвечать на заданный вопрос.

 "Теперь я пробудил шаринган. Я бы смог скопировать дзюцу Орочимару-сана или техники Джирайи, если его стихия совпадает с моей... А теперь что? Буду учиться основам медицины? Как какая-то девчонка?" — пронеслось в голове Учихи. В его глазах мелькнул гнев, но Саске быстро смог подавить свою ярость и недовольство, поймав на себе взгляд ученицы Третьего.

 — Что ж, теперь вы знаете нужную информацию. Можете приступать к обучению, экзамен будет очень скоро. Учитесь с усердием, и тогда станете такими же сильными шиноби, как и мои ученики, — пробормотал старик с довольной улыбкой.

Они шли по живописной тропинке в неизвестном Саске направлении. Похоже, это был особый тренировочный полигон, о котором все давным-давно забыли. Полигон находился за пределами Конохи, в этом заключалась его особенность, и когда Тсунаде провела Саске через Главные Ворота и вывела за пределы деревни, он даже подумал, что у этого всего могут быть и плюсы. Пусть остальные теснятся в деревне. А он ощутит вкус свободы!

Но у Саске был довольно угрюмый вид. Он был всё еще раздосадован решением Третьего.

  — Ты чем-то недоволен? — спросила Тсунаде, взглянув на ученика сверху вниз. Сама ученица Третьего была в превосходном расположении духа, ведь в ее распоряжении был Учиха, потомок величайшего клана.

"Величайшего клана после Сенджу, естественно!" — поправила сама себя Тсунаде мысленно. Давным-давно, еще до создания Конохи, клан Учиха и клан Сенджу были злейшими врагами. Они бились друг между другом не на жизнь, а на смерть. И теперь тринадцатилетний высокомерный отпрыск Учиха, потомок Мадары, злейшего врага ее деда, Хаширамы Сенджу, был в ее руках.

- Нет, — ответил Саске, бросив осторожный взгляд на свою новую наставницу, заметив в ее взгляде что-то странное,  а потом добавил, — просто не представляю, чему вы сможете научить меня, Тсунаде... Тсунаде-сама.

Сию же секунду в воздухе просвистела со скоростью молнии нога Сенджу, и Учиха, не успев ничего понять, отправился в полет, давясь кровью, скопившейся во рту. Кажется, что-то внутри него было сломано, поскольку невыносимая боль дала о себе знать в виде отчаянного крика. Он врезался спиною в дерево и, разодрав футболку о мелкие острые сучки, поцарапавшие спину, рухнул на землю, покрытую хвоей.

 — Я научу тебя выживать, — произнесла Тсунаде холодным голосом, — экзамен на чунина и жизнь шиноби — постоянная опасность.

Учиха почувствовал, что ничего не видит от болевого шока. Лишь голос жестокой наставницы гремел в ушах.

 — Что разлегся? Вставай! — потребовала она, — Не надейся, что я буду давать тебе поблажки за твое благородное происхождение!