Возрождение

Я вошла в дом, погруженный в могильную тишину, и аккуратно закрыла за собой дверь. Разворачивая рукава такой огромной рубашки, отданной мне Айс взамен той, что она разодрала на клочки (и позвольте вам сказать, дополнительное удовольствие - видеть Айс, сидящей верхом на жеребце, почти голышом, разве только в джинсах, и ее улыбка - этого с лихвой хватило, чтобы забыть об утере когда-то любимой рубахи), пораженная тишиной, я внезапно вернулась из блаженного тумана к действительности и огляделась. 

Около дюжины женщин смотрели на меня со своих мест на диванах и стульях, расположенных в гостиной. Выражение благоговейного трепета на лицах некоторых из них побудили меня резко развернуться и посмотреть назад: я решила, что Айс, должно быть, передумала и решила остаться хотя бы на ночь.

Но нет, дверь оставалась по-прежнему плотно закрытой, а я по-прежнему стояла одна в месте, все более напоминающем театральную сцену.

Эту неестественную тишину разбил пронзительный свист, и, когда я обернулась, то увидела встающую с такой знакомой и озорной улыбкой Девушку-Ковбоя. Она подмигнула мне, а затем начала аплодировать.

Все остальные также встали, присоединяясь к ней, и скоро дом был наполнен разбойничьим свистом, громом оваций и выкриками, настолько откровенными, что могли спалить кожу на моем лице. Дико смутившись, я опять обернулась в попытке найти пути отступления с этого жаркого местечка, способного привести меня к возгоранию. Единственный подходящий выход был блокирован хитро смотрящей Пони и криво ухмыляющейся Криттер, внимательно смотрящих на меня - руки скрещены на груди, ноги широко расставлены. 

- Пони, не вынуждай меня опять делать тебе больно, - почти прорычала я, отталкивая руку, попытавшуюся повернуть меня обратно лицом к импровизированному оркестру. 

- Оооо, я смотрю еще несколько боевых уроков от Айс, - тон становился все более язвительным. - Она преподнесла их тебе до или после... 

- Пони... - предостерегла Криттер, видя блеск в моих глазах. 

- Да ладно тебе, Криттер! Я думаю, не каждый день кто-то выходит живым из поножовщины с Рио и отправляется вскачь в степь, чтобы заняться любовью с Айс. Я только выразила свое восхищение. 

Раздался лающий смех Криттер: 

- Боже, Пони, ты чертовски груба. 

- Я называю вещи своими именами, крошка. 

- Продолжай называть "их" в том же духе, и ты никогда более "их" не увидишь, - бросила я предупреждение сквозь плотно сжатые зубы. 

- Хватит! 

Обернувшись во внезапно воцарившейся в помещении тишине, я увидела Монтану и Корину с одинаково решительным выражением на лицах, направляющихся прямо ко мне. 

- Всем спать, - приказала Монтана, окинув собравшихся внимательным взглядом. - Сейчас же. 

С явно выраженным недовольством женщины пошли к выходу и исчезли в доме, направляясь к своим комнатам и кроватям для отхода ко сну. 

- Тебе нечем заняться? - повернувшись в мою сторону, спросила Монтана, пришпиливая весьма выразительным взглядом Пони к двери, которую та охраняла. 

Моя подруга слегка побледнела, затем вспыхнула и, как отшлепанная ученица, опустила голову. Будь здесь булыжник, я уверена, она бы пихнула его ногой. 

- Есть. 

- Тогда я предлагаю тебе вернуться к своим делам. 

Пробормотав себе под нос вполне различимые ругательства, она развернулась на каблуках и воспользовалась столь желанным мною еще минуту назад выходом, громко хлопнув дверью на прощание. 

Корина сократила дистанцию, взяла меня за руку и аккуратно сопроводила через весь дом к моей комнате.

Монтана молча следовала за нами. Как только наша троица оказалась под надежным прикрытием стен моей комнаты, Корина отпустила мою руку и улыбнулась: 

- Ты в порядке? 

- Никогда не думала, что можно умереть от смущения, - ответила я с тихим смешком. - Теперь я в этом не уверена, - я запустила руки в свои еще влажные волосы. - Но, да... Я в порядке. 

Протянув руки, она подарила мне "дружеское объятие" - нечто не совсем ей свойственное. Она опустила меня, и я взглянула на нее, ее глаза заблестели и она показала пальцем на ткань надетого на мне черного топа. Как только до меня дошло, о чем это она, мои глаза расширились, и я не смогла сдержать усмешки: 

- Кто же знал, что за неприступным фасадом скрывалось столько тепла? - моя шутка вызвала легкий румянец, блеснувший на ее лице. 

Легко избежав шутливого шлепка, я обернулась к внимательно изучающей меня Монтане. В этот раз наступил мой черед покраснеть, и я благодарила Бога за то, что воротник одетой на меня рубашки был достаточно высок, чтобы прикрыть шею, покрытую, без сомнения, множеством весьма красноречивых следов нашей любви. 

- Ты уверена, что с тобой все в порядке? - спросила Монтана. 

- Да, очень даже. А что? Есть повод беспокоиться? 

- Хочешь поквитаться? 

Вскинув голову, я посмотрела на нее: 

- За ребячество? Вряд ли стоит кого-то арестовывать только за то, что он ввел тебя в смущение. 

- Я говорю о Рио, - ответила она голосом полным нечеловеческого терпения. 

- А, Рио, - моя переносица сморщилась от отвращения. - Пока... ммм... я не думаю, что это необходимо. Полагаю, она хорошо усвоила урок, не так ли?