Возрожденная любовь

На обеде были Одилия, ее муж и конечно же ван Вийкелен. Одилия была очень мила с ней. Абигайль полюбила сестру профессора и была уверена, что тоже понравилась ей. После обеда она вернулась к девочке и стала готовить ее к дороге. В последнюю минуту Нина расплакалась, пронзительно выкрикивала на трех языках, что она хочет остаться с мамой. Ван Вийкелен взял ее на руки и стал что-то шептать ей на ушко.

— Доминик, что ты говоришь, что ты ей обещаешь? — строго спросила Одилия.

— Велосипед, голландский велосипед. Я вернусь летом и научу ее кататься на велосипеде. Не волнуйся, все будет хорошо, она будет в безопасности. Мисс Трент — превосходная медсестра, я доверяю ей, ты можешь ей доверить дочь. Я бы не пригласил ее сюда, ты меня знаешь. Я позвоню тебе сегодня вечером, завтра утром. Когда она выздоровеет, она будет в моем доме, пока Дирк за ней не приедет.

Одилия улыбнулась, поцеловала его и вышла укладывать одеяла и одежду дочери.

— Я очень рада, что вы помогаете нам, — сказала Одилия, вернувшись, и поцеловала Абигайль. — Мы еще обязательно встретимся. Счастливого пути.

— Я тоже уверена, что мы встретимся. Желаю вам успехов.

Абигайль попрощалась с Дирком, села в машину, профессор посадил Нину ей на колени, завернув девочку в шерстяное одеяло.

— Вам нужно что-нибудь сейчас? — спросил он.

— Мячик и пакет с бумажными носовыми платками, — попросила Абигайль официальным тоном, несмотря на то что он был очень близко и его щека почти касалась ее.

Она была не уверена в том, что поездка будет легкой; в дороге девочке может стать хуже, у профессора будет плохое настроение. Но при мысли о том, что он два дня будет рядом с ней, ее сердце начинало биться сильнее и сильнее.

Глава 7

Предчувствия Абигайль начинали сбываться. Небо покрылось темными густыми облаками, которые шли со стороны моря. Было только три часа, но стало темно, извилистая дорога шла вдоль реки, и перед ее взором предстала живописная деревушка, потом река перешла в бурный поток, катящийся среди скал.

— Герника, — сказал профессор. — Мы проедем через мост в центре города и вернемся на спусковую дорогу.

Абигайль успокаивала мысль о том, что спуск — это лучше, чем дорога в гору. Только отъехали от города, как начался дождь, сильный проливной дождь. Они проехали несколько мрачных деревень, вокруг — ни души.

— Пейзаж красив в этих местах в хорошую погоду, — заметил ван Вийкелен. — Нина в порядке?

— Дремлет, — ответила Абигайль, — кажется, она успокоилась. Вы хорошо знаете эту дорогу, профессор?

— Да, это дорога хорошая, хотя и очень извилистая. К счастью, она не загружена в такую погоду. Их «ролле» устремился вниз.

— Мы подъезжаем к Лекенто. Там находится базилика тринадцатого века, это место также знаменито чемпионатами по ловле тунца, которые проводятся здесь каждое лето.

Он говорил все без всяких эмоций, просто из-за того, что нужно было что-то говорить, поэтому она холодно ответила:

— Вы можете не разговаривать, если не хотите. Я могу прочитать все в путеводителе.

Ван Вийкелен рассмеялся. Но ничего не сказал. Он ехал очень быстро, девочка заворочалась, и Абигайль попросила его остановиться. Он пронзил ее злым взглядом.

— Нине плохо, ее тошнит. Не нужно ехать так быстро. Профессор остановился. Он вышел из машины, сказав:

— Делайте все очень быстро. Вам помочь?

— Нет, спасибо.

Она уже разворачивала Нину.

Он ждал всего минут пять, но из-за дождя они показались ему целой вечностью.

— Вы промокли. — Голос Абигайль прозвучал по-матерински ласково.

Но его взгляд заставил ее покраснеть.

— Единственное умное замечание, — прокомментировал ван Вийкелен.

Его голос как бы кусал, но стоило ему посмотреть на Нину, как выражение лица изменилось, и Абигайль почувствовала невольную зависть. Он никогда так на нее не смотрел.

— С ней все в порядке?

— Да, Нину стошнило, она выпила воды. Я снова возьму ее на руки, может быть, она уснет.

— Хорошо бы.

— Спасибо.

Она говорила и улыбалась. Они подъехали к гостинице, расположенной на отвесной скале над морем, она казалась заброшенной и безлюдной.

— То, что надо, — сказал профессор. — Я понесу Нину сам.

Она шла следом за ним, временами останавливаясь, чтобы взглянуть на бухту, окруженную скалами, и на бурлящее море. Вскоре они очутились в маленькой темной комнате, то ли кафе, то ли баре, прокуренной и пахнущей едой. Маленькие столики, накрытые цветными скатертями, придавали ей уют. Абигайль села, взяла Нину на руки, а профессор пошел в бар. Он вернулся и спросил:

— Вам кофе?

— Немного.

— А что Нине?

— Для нее молоко в термосе и вода.

— Какая вы предусмотрительная!