Возрожденная (ЛП)

бы колотилось в горле, она увидела свою подушку, объект, который она недавно

принимала за несносного жирдяя, и отбросила ее в другой конец комнаты. Подушка

ударилась о гипсокартонную стену, оставив в ней изрядную дырку, упала на пол.

Стоп. В ее комнате не было гипсокартона на стенах. Гипсокартон был в доме ее

родителей!

Она же была доме своих родителей, поскольку у нее были каникулы. Дома? Слово

дернулось в ее голове, словно осколок.

Это больше не ее дом. Тенистый Водопад – вот ее дом. Лагерь, а точнее школа-

интернат, как думали все, кто отправлял туда своих проблемных детей, однако, на самом

деле это было место, где сверхъестественные дети учились... сверхъестественным силам.

Кайли, Миранда и все ее друзья теперь были ее семьей. Это место ... она

оглянулась вокруг своей старой комнаты, наполненной старыми воспоминаниями. Это

было место, которое напомнило ей обо всем, что она потеряла.

Она посмотрела на подушку и эту чертову дырку в стене.

Вот черт!

Затаив дыхание, она попыталась подумать, как она объяснит это своим родителям.

На противоположной стене стоял ее комод с прикрепленным к нему зеркалом.

Когда она посмотрела на него, у нее зародился план. Небольшая перестановка мебели и

дыру можно будет закрыть.

Она снова посмотрела на подушку, и когда она повернула голову, ее пронзила

острая боль. У нее болело то место, куда ее укусил чертовый несуществующий зверь.

Она потянулась рукой к своей шее, чтобы стереть боль и почувствовала что-то

липкое. Посмотрев на свою руку, она увидела кровь. Какого черта?

Подойдя к кровати, она почувствовала большой прыщ в самом основании своего

черепа. Возможно, прыщ просто причинял боль и принес ей такой сумасшедший сон.

Запах ее собственной крови напомнил ей, что не ела два дня. Но взять с собой мешок

крови было бы слишком рискованно.

В последний раз, когда она сюда приезжала, она поймала свою маму на том, что та

рылась в ее вещах. Ее мама гневно посмотрела на нее и сказала.

- Прости, я просто хотела убедиться, что тут ничего нет ... я должна

побеспокоиться о твоей сестре.

- Ты больше не беспокоишься обо мне? - спросила Делла.

Для нее не имело значения, что ее мама думала, что она зависит от наркотиков, все

дело в том, что она больше не беспокоилась о ней, и ей было очень больно это услышать.

Она покинула комнату до того, как сердце ее мамы скажет о ее лжи ранее, чем та

заговорит.

Отодвинув прошлое назад, она схватила салфетку со своего прикроватного

столика, чтобы остановить кровотечение. Через несколько минут, она бросила салфетку в

мусор, взяла подушку, подхватила комод и потащила его через всю комнату, чтобы

скрыть свои сонные приключения.

Облокотившись спиной к передвигаемой мебели и поставив ее на место, она с

облегчением вздохнула. Они никогда не узнают—ну или не узнают об этом в то время,

пока она здесь. Однажды ее отец снова позвонит ей, и, вероятно, скажет еще раз, как он

был разочарован. Но боль от этих слов придет позже, а это намного лучше, чем испытать

ее сейчас.

Посмотрев наверх, она увидела себя в зеркале, и на нее снизошло озарение. Она

может столкнуться с монстрами -в ее мечтах, и даже в ее реальной жизни - но мысль о

том, чтобы столкнуться с ее родителями, увидев разочарование в их глазах, превратила ее

в бесхребетную маленькую девочку.

Каждое изменение, которое произошло с ней с тех пор, как она была превращена в

вампира, рассматривалось ее родителями как форма протеста. Они считали ее

недооцененным, беспощадным подростком - возможно, на наркотиках, возможно,

беременной – и она старается сделать их жизнь несчастной, по родительскому мнению. Но

лучше позволить им поверить в это, чем поверить увидеть в ней монстра.

Иногда она задавалась вопросом, не было бы лучше, пойти легким путем, и просто

подстроить свою смерть, как большинство подростков с признаками вампиризма.

Потерять семью было бы чертовски больно, но разве она уже не потеряла их? День за

днем, постепенно, она чувствовала, как они отдаляются от нее. Они едва разговаривали

друг с другом, не обнимали ее так долго, что Делла уже не могла вспомнить, каково это. И

все-таки часть нее скучала по ним так сильно, что она хотела кричать, что это не ее вина.

Она не просила, чтобы ее обращали.

- Что ты делаешь? – спросил голос, разрушивший мрачную тишину.

Делла оглядела комнату. С ее сверхчувствительным слухом она обычно могла

слышать, как ее младшая сестра переворачивается в своей постели. Как она не услышала,

как та проскользнула в комнату?

- Ну, ничего, - ответила Делла, - что ты здесь делаешь?

- Я услышала тебя ..., - глаза Марлы расширились. - Ты передвигала комод.

Делла посмотрела на передвинутую мебель.

- Эм, я не могла уснуть, и я просто ... думала, что смогу освежить здесь все.

- Эта штука тяжелая!

- Да, ну, я съела все свои овощи за ужином.

Марла нахмурилась.