Возрождённая Светом (СИ)

После занятий я решила пропустить обед, поскольку ощущала, что силы покидают каждую клетку моего тела. Огромная усталость нахлынула на меня, словно плотный туман, обволакивающий моё сознание. Мои веки стали тяжелыми, и мне было все сложнее удерживать глаза от закрытия. Мысли медленно стали смешиваться в моей голове, словно крошечные пазлы, которые никак не удавалось сложить вместе. Я ощущала, как гравитация тянет меня вниз, словно магнит. Все тело превратилось в дряблый мешок, неспособный сопротивляться силе притяжения сна. Моё дыхание стало ровным и глубоким. Я замечала, как каждый вдох и выдох становились все более спокойными и ритмичными. Мое тело расслабилось, словно отпустив все накопившееся напряжение. Темнота начала окутывать всё сильнее, затмевая контуры моей комнаты. Я почти не различала предметы вокруг себя, словно находилась в глубокой пещере, где свет проникал только в самых отдаленных уголках.

Глава 17

Вот уже несколько недель я тренируюсь ночью в лесу. Каждый раз возвращаясь в комнату — моё тело падает на кровать и какое-то время не шевелится. Успеваемость по другим предметам снизилась, так как я всегда уставшая и хочу спать. Во время практики магии были моменты, когда я настолько уставала, что засыпала на ходу, за что получала заслуженные порицания от преподавателя. Однако, на уроках, не связанных с использованием магии, мне удавалось преуспеть: я научилась отражать удары и блокировать их. Я всё ещё слаба и мне везёт, что нас пока что не ставят в пары, потому что там я проиграю.

Теперь, когда я чаще стала посещать лес, у меня получалось находить пару неплохих трав, из которых я делаю бодрящие настойки и неплохие нейтрализаторы боли, уж слишком они стали необходимы, когда я сломала палец при попытке заблокировать удар от Рэйсенза. Трава брокбипул*, если её заварить с аликорником и выпить после получения травмы позволяет не просто снизить боль, но и ускорить лечение. Книга, в которой находились рецепты многих лекарств сгорела вместе с моей семьёй, но некоторые страницы оттуда я помню. Был момент, когда я перепутала ингредиенты и вместо аликорника добавила дождевику, вот тогда мне было совсем не хорошо, потому что я всю ночь просидела на горшке и утром меня ещё несколько раз прихватывало. У меня заболел живот, когда я отвечала на вопрос. Тогда я стрелой выскочила из класса и бежала так быстро, как никогда.

— Не зевай, — я получаю слабый удар в нос, но этого было достаточно для того, чтобы вернуться в реальность.

Парень нападал на меня и из сотни ударов я смогла блокировать лишь один. Его скорость и лёгкость в движении была для меня чем-то недостижимым.

— Где же ты получил навык так хорошо сражаться, если здесь ты не учишься? — запыхавшись спрашиваю я.

Хрустя пальцами Рэйсенз бросается на меня, но это был ложный выпад, который я предугадала, но всё равно не смогла себя защитить, когда он повернул в другую сторону и ударил по моим рёбрам.

— В моей семье всех готовят к сражению с монстрами в лесу с самого детства. Мой отец и моя мать — одни из самых сильных бойцов, и я был обязан не просто не уступать им, но и превзойти.

Он роняет меня на землю и приставляет нож к горлу.

— Ты убита, — шепчет он и улыбается.

Я представляю, как легко он мог прямо сейчас вонзить лезвие в мою кожу и навсегда прекратить моё существование.

Рэйсенз улыбается только, когда побеждает или готовится кинуть меня на землю, словно это приносит парню удовольствие. Будет ли он также радоваться, если однажды мой нож окажется у его горла?

— Ты же из Фридом, верно? — опасный вопрос, но я уверена, что он не является жителем нашего королевства. — У вас все знают о монстрах в лесу?

Углы его губ опускаются вниз, и он внимательно смотрит на меня. Нет, он понимает, что я никому про него не расскажу, иначе моя жизнь будет увлекательно короткой. Скорее, он пытается понять, как много информации мне можно дать.

— Верно, — Рэйсенз кивает, — у нас с самого детства рассказывают об опасностях, таящихся в лесу. Большинство наших уже к десяти годам могут справиться с чернокрылом, к тринадцати мы уже сражаемся со смрадами.

— Значит, у вас не убивают чужие семьи и не забирают принудительно детей с магией во дворец? — отдохнувши я поднимаюсь с земли.

Рэйсенз убирает клинки в ножны и садиться на выступающий корень дерева.

— У нас не так, как у вас, родителей не убивают, но детей забирают на обучение, когда им исполняется шестнадцать и позже, если ребёнок достиг магии в последний момент. Если родители не отдают ребёнка, то тогда их судят и бывало такое, что проводились казни, но это большая редкость. Казнят лишь тех, кто пытался причинить ребёнку вред думая, что если он проклят, то боги ненавидят его и считают недостойным жизни.

— Такие родители действительно есть? Не понимаю, как это может существовать… — меня тошнит лишь от одной мысли об этом.