Возрожденное чувство

— Si, seiior Боб, — послышался мягкий голос Терезы, за которым последовали легкие шаги.

— Она просто прелесть, — произнес Боб с улыбкой. Но улыбка тотчас угасла, стоило ему взглянуть на насупившуюся жену. — Конни так не думает. Она ни во что не ставит всю ту работу, которую делает за нее Тереза.

— Боб, Конни оценит ее работу потом, — вмешалась Кирри, — а сейчас давай пройдем в дом. Я замерзла.

— Лето в самом разгаре, — пробормотал Лэнг, — что ты все время мерзнешь?

— Тебя знобит? — Конни пощупала у Кирри лоб. — Температуры нет, слава Богу. Знаешь, когда я носила Мики, меня тоже знобило.

— Совершенно исключено, что Кирри кого-то носит, — отрезал Лэнг.

— Да-да, знаю, — смутилась Конни. — Это я так, к слову.

Лэнг вспыхнул, но это заметила одна Кирри и поспешно отвела взгляд. Они принимали меры предосторожности, к тому же это случилось всего один раз. Правда, один раз из ста эти меры не помогают… Нет, она думать об этом не хочет.

— Это Тереза, — с улыбкой представил Боб молодую мексиканку. Когда он посмотрел на нее, у него в глазах зажглись теплые искорки. — Ninita, este es mi hermano Лэнг[1].

— Mucho gusto enconocerlo, sefior[2], - улыбнулась девушка. У нее были соблазнительно округлая фигура и большие карие глаза, обрамленные длинными иссиня-черными ресницами. Красавица, ничего не скажешь! Неудивительно, что Конни взбешена!

— Y mi, — ответил Лэнг. — Se alegro de trabajar aqui, senorita?[3] — добавил он.

— Oh, si, — без воодушевления ответила девушка, похоже чем-то встревоженная. — Este familia es muy simpatico, especialamente el ninito[4].

Мики ей нравится, но Тереза ничего не сказала про Конни, сверкающую взглядом на братьев: по-испански она не понимала.

— Говорите по-английски, — резко потребовала Конни.

— Она учится. На это нужно время, — выпалил в ответ Боб. — Прекрати грубить!

Конни, подбоченясь, оглядела его с ног до головы.

— Не прекращу. Ты что, влюбился в эту девчонку или только воображаешь?

Боб вспыхнул.

— Во имя всего святого!..

— Ну, признайся же, трус! — язвительно предложила Конни. — Смелее, признайся! Муж называется!

— Она милая, добрая девочка, любящая детей, работу по дому и мужчин! — У Боба вспыхнули темные глаза. — Каких чувств можно ждать от мужа, у которого жена и видом и запахом похожа на бак для отработанного масла? У которой никогда не находится времени ни для него, ни для сына?

Судорожно вздохнув, Конни вдруг развернулась и бросилась в спальню, захлопнув за собой дверь.

Боб скорчил гримасу.

— Ну вот, допрыгался.

Лэнг и Кирри переглянулись.

— Мы приехали некстати, — начал Лэнг.

— Сейчас кстати не бывает, — пробормотал Боб. Увидев, что огромные глаза Терезы наполнились слезами, он обнял ее за плечо. — No sea triste, amada, — нежно произнес он. — Todo es bien[5].

— Ничего хорошего нет, — мрачно ответил Лэнг. — И ей следует печалиться, так как, по-моему, она вот-вот разобьет вашу семью. Ты женатый мужчина, Боб, и должен вести себя соответственно. Утешать надо жену, а не домработницу.

У Боба загорелось лицо. Отняв руку от. Терезы, он яростно набросился на Лэнга.

— Я не нуждаюсь в твоих советах по поводу того, как вести себя в собственной семье!

— Да?

Лэнг смотрел мимо него. Из спальни появилась Конни с чемоданом в одной руке и Мики — в другой.

— Куда мы идем, мама? — спрашивал сонный мальчуган.

— К моей сестре! — известила Конни весь мир, окидывая гневным взглядом Боба. — Когда образумишься, если такое вообще произойдет, найдешь меня у Луизы.

— А как же твоя драгоценная мастерская?

— Повесь табличку «Закрыто». Это-то ты сможешь написать без ошибок? — милым голосом справилась она. — В гараже у Тодда Стала есть свободное место, он с руками оторвет меня.

Боб выпучил глаза.

— Я не допущу, чтобы ты работала у своего бывшего воздыхателя, к тому же успевшего развестись!

— Почему бы и нет? Я сама собираюсь развестись!

— Конни! — простонал Боб.

— Мама, почему ты кричишь на папу? — спросил Мики, еще заспанный и не вполне понимающий спор.

— Потому что он оглох, — ответила Конни, испепеляя мужа взглядом. — Он не понимает таких простых слов, как: «Прогони ее!»

— Не тебе указывать, кого мне прогонять из моего дома.

— Когда-то это был и мой дом, и дом Мики, — гордо откликнулась Конни. — А теперь, похоже, он принадлежит Терезе.

Боб, кажется, наконец-то понял, что происходит.

— Она же просто служанка, — начал было он.

— Верно, — ответила Конни, — но ты, кажется, об этом забыл.

— Это ты забыла, что у тебя есть муж, — возразил он.

Конни не удостоила его ответом.

— Мики, пожелай всем спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — послушно сказал мальчик.

Конни виновато улыбнулась Лэнгу и Кирри и, не обращая внимания на остальных, вышла из дома.

Через минуту ее автомобиль, обогнув машину Лэнга, выехал на улицу.

Боб прищурился.

— У меня нет жены и никогда не было, понятно? В моем доме проживал автослесарь. У нее не хватает времени ни на что, кроме проклятой работы! На нас с Мики ей наплевать, главное — преуспеть в делах. Хорошо, я не буду ей мешать. Только у нее ничего не получится.