Возрожденное орудие

– Все в порядке, – сказала Черис. – Я бы все равно предпочла поговорить с ним, когда он полностью себя контролирует. А что с мотом-мясником?

– Скрылся, – сказала Инессер. – Мы все в состоянии повышенной готовности, но ни один из постов прослушивания не сообщил, что заметил что-либо подобное.

Замечательно. Черис наконец заметила, что Брезан носит подвеску с розой, вырезанной из какого-то голубого камня, с которой свисает пара серебряных амулетов в виде уточек. Она сразу же узнала символику: утки – пара на всю жизнь.

– Брезан, – сказала она менее тактично, чем могла бы, поскольку находилась под воздействием лекарств, – ты помолвлен?

Брезан, которого она когда-то знала, залился бы краской. Сегодня он просто выдержал ее взгляд и сказал:

– Это политическое соглашение. Расскажу позже.

– Я тебе напомню, – серьезно сказала Черис. Она ожидала, что допрос другого Джедао окажется изнурительным. Хорошо, если потом у нее будет возможность устроиться в каком-нибудь уютном уголке, разузнать последние сплетни и (стоило быть честной с самой собой) посмотреть какую-нибудь анданскую драму с романтикой и интригами. А пока что она вздернула подбородок и кивнула Инессер: – Займитесь приготовлениями.

Когда Джедао проснулся, он не имел ни малейшего представления о том, сколько времени прошло. Кто-то отключил аугмент. Он сел и огляделся. Его поместили в камеру, лишенную отличительных признаков. Ни следа Талау.

– Коммандер Талау! – крикнул он. Похитители не отвечали, несмотря на многократные крики. От входа его отделял прозрачный барьер. Даже применив полную силу, он не мог его пробить.

У него остались смутные воспоминания о незнакомых голосах, иглах, о том, как он метался, пока кто-то не придумал, как его вырубить. Что они сделали с ним, пока он был без сознания? Осмотр не выявил никаких явных повреждений, и Джедао предположил, что, как только он сдался, они могли засунуть его куда угодно.

Они обеспечили его едой. Он не стал ее есть. Но он был очень слаб, и наконец сон снова одолел его.

В следующий раз он проснулся подключенным к медицинскому блоку. Блок напоминал те, что были на «Ревенанте». Джедао чувствовал себя не таким слабым, и это вызвало немалую досаду. Полностью сосредоточиться мешала тошнота – то ли побочный эффект яда, то ли следствие того, что он научился летать. Может, она была связана с медицинским блоком, а то и со всеми тремя причинами сразу.

Его пробуждения ждала женщина в сопровождении двух сервиторов. Сердце Джедао похолодело при виде последних. Женщина сидела за столом по другую сторону прозрачного барьера. Он сразу узнал ее лицо: убийца. Черис.

– Как ты себя называешь? – спросила она.

– Куджен назвал меня Джедао. Сам я уже не знаю, кто я такой.

Ему было трудно смотреть ей в глаза.

– Насчет Куджена, – сказала Черис. – У меня сложилось впечатление, что ты пытался убить его.

– Да, – сказал Джедао. Не было смысла это скрывать. Он рассказал о формациях и о том, как использовал пехоту. – Я не был уверен, что способ сработает. Я был… – Он снова отвел взгляд. – Я был готов застрелиться, если до этого дойдет, чтобы выиграть время. Но если бы Куджен справился с пороговыми отделителями, он, вероятно, восстановил бы высокий календарь в любом случае.

– Тебе помогла я, – сказала Черис. – Ты испортил формацию ровно настолько, чтобы она сместилась. Мне пришлось связаться с некоторыми наземными войсками Кел, чтобы вмешаться. – Она выудила планшет, что-то нацарапала на нем, потом подняла так, чтобы он мог прочесть надпись. – Вот как должны были выглядеть расчеты.

– Ох, зашибись… – сказал Джедао, когда понял, в чем ошибся. – Я перепутал знак?

– Тоже мне, сенсация, – сухо ответила Черис. – Я была наставницей по математике в Академии Кел. Ты далеко не первый, с кем это случилось. Был один инструктор, за которым мы должны были наблюдать, как, прости за выражение, ястребы, иначе он путал знаки каждый раз, когда вычислял определитель. Не говоря уже об арифметических ошибках во время сокращения столбцов.

Джедао попытался вспомнить урок математики, но в памяти была пустота.

– Что-то случилось, не так ли? – предположила Черис. Ее голос был мягким, успокаивающим. Он знал, что это преднамеренная манипуляция – как и все манипуляции в исполнении Куджена, – но ему было все равно. – Расскажи.

– Я ничего не помню, – сказал он. – Я имею в виду, в буквальном смысле. Куджен утверждал, что мои воспоминания у тебя. Это правда?

Глаза Черис потемнели, как будто он только что объяснил ей нечто важное.

– Тогда ты должен был получить остальное.

– Он сказал что-то в этом роде.

– Значит, ты – то, что осталось, – сказала она. – Нелегко же тебе пришлось.

– Это не имеет значения, – проговорил Джедао. Он колебался. – У меня был один вопрос, на который ты могла бы ответить… – Это был эгоистичный вопрос, но он подозревал, что это будет его последняя возможность проявить эгоизм в течение долгого времени.

– Я отвечу, если смогу.

– А ты знала… мы знали человека по имени Вестенья Руо? Я не могу вспомнить, что с ним стало.

Черис на мгновение задумалась.