Возрожденные полки русской армии. Том 7

В этот день 14 июня необходимо было произвести разведку Сивашской гати, моста у Чонгарского полуострова и станции Сиваш. Крайне опасная разведка, полковник Туган-Мирза-Барановский вызвал охотников. Вызвалось семь всадников и один офицер, но так как один из охотников 16-летний кадет Георгий Эммануель был родным братом вызвавшегося начальника разведки, то командир полка не разрешил двум братьям идти вместе в разведку и младшему пришлось остаться в эскадроне. Разведчики пошли по обоим скатам гати; начальник разведки приказал не стрелять первыми. Подошли к мосту, до берега было совсем близко и ясно было видно, что на прибрежной полосе земли до самой станции Сиваш никого не было. Если заняты были противником два домика грязелечебницы и маленькое здание станции, то больше роты поместиться там не могло. Мост оказался взорванным. Было послано первое донесение. Как только была сделана попытка взойти на мост, со стороны врага был открыт ружейный и пулеметный огонь. Два пулемета вели перекрестный огонь по скатам гати. Сразу был ранен доброволец Иван Штарк, лишь два дня назад поступивший в дивизион, он лежал на железнодорожном полотне и не мог двигаться. Начальник разведки приказал один за другим постепенно отходить; еще трое были ранены, но могли самостоятельно двигаться; раненный в руку, быстро шагая, понес второе донесение с просьбой открытия огня бронепоездами. Иван Штарк был вторично ранен; не раненным оставался лишь вольноопределяющийся младший унтер-офицер Александр Ховалкин, ему было приказано немедленно отходить, а начальник разведки стал тащить Штарка за груду камней, которая могла бы стать защитой Штарку от огня красных. Видя это, Ховалкин, вместо того чтобы уходить, бросился на помощь начальнику разведки; тянуть Штарка вдвоем было, конечно, легче и уже совсем близко лежала груда камней, приготовленных для ремонта насыпи, как вдруг герой Ховалкин вскрикнул: «Ай, в голову», струя крови брызнула из его виска; Ховалкин лежал убитый вражеской пулей, красные уже были на мосту; начальник разведки, изнемогая от испытанного физического напряжения и видя приближающихся врагов, мог только перекрестить Ивана, который сам понимал, что спасти его уже невозможно. Взяв винтовки Штарка и Ховалкина, начальник разведки стал отходить, задерживаясь у каждой груды камней, чтобы дать несколько выстрелов по противнику. Два пулемета вели непрерывный огонь, но ни одна пуля чудесным образом не задела отходящего офицера. Когда он соединился со своими, первым встретившим его был Осман – бывший турецкий пленный, раненный в разведке и доставивший командиру полка донесение; он схватил руку своего начальника и, радостно улыбаясь, крепко стал трясти ее, приговаривая: «Молодец господин поручик!» Командир полка благодарил всех за опасную и отлично выполненную разведку. На другой день об этом было объявлено в приказе с весьма высокой оценкой. Другая разведка, посланная вечером, вернулась, принеся с собой до неузнаваемости изуродованные большевиками трупы двух убитых доблестных крымцев. Все охотники Сивашской разведки: Ховалкин, Штарк, Лосев, Налимов, Осман и еще шестой, фамилию которого не удалось установить, были командиром корпуса по представлению командира полка награждены Георгиевскими крестами 4-й степени.

Рано утром 15 июня спешенным эскадроном была занята грязелечебница, а также и станция Сиваш, которые накануне вечером были оставлены противником. В ночь на 15 июня у командира эскадрона полковника Талаева от пережитого волнения в связи с Сивашской разведкой случился сердечный припадок, и он был отправлен в госпиталь, где через несколько часов скончался. Капитан Батыренко снова вступил во временное командование эскадроном.

По занятии станции Сиваш эскадрон немедленно продолжал наступление. На станции Чонгар противником было брошено большое хозяйственное имущество, которое, вероятно вследствие спешного отступления, не смогло быть вывезенным. К вечеру эскадрон перешел на станцию Сальково, захваченную после кратковременного боя конным эскадроном полковника Зотова. Конный эскадрон еще вечером 14 июня переправился через Сиваш по Чонгарскому мосту, что вызвало спешное отступление красных со станции Сиваш. Со станции Сальково конный эскадрон продвинулся дальше и занял станцию Ново-Алексеевка, где состоялась встреча с подошедшими лейб-драгунами, которые, пройдя по Арабатской стрелке, захватили город Геническ.

16 июня от командующего корпусом получена была телеграмма: крымцам идти в Таганаш и грузиться в эшелоны. Утром 17 июня дивизион перешел в Таганаш, но погрузка началась лишь утром 18-го; днем того же дня два эшелона прибыли на станцию Джанкой, где находился штаб корпуса. К 1-му эшелону прицепили «бронированную коробку», так называли тогда вагоны с защищенными мешками с песком стенками и вооруженные пулеметами и мелкокалиберными орудиями; в 1-й эшелон сел командующий корпусом генерал Добророльский. Эшелоны были двинуты в Севастополь с целью, как было указано в приказе, уничтожения последнего гнезда большевизма в Крыму.