Возрожденный Дракон (др. изд.)

— Знаете, — произнес Лойал, — останься я в стеддинге, моя мать уже женила бы меня, и жил бы я среди книг, и это, поверьте, было бы неплохо. Не нужно было мне уходить во Внешний Мир.

— Туда, — сказала Морейн, указывая на достаточно отдаленный безлесный высокий холм. Насколько видел Перрин, вокруг холма деревьев не было шагов на двести и дальше они росли редко. — Мы должны видеть, как они подходят. Тогда у нас будет шанс.

Режущие слух кличи Гончих Тьмы постепенно приближались, но время еще было.

Теперь, когда Морейн выбрала место боя, Лан пришпорил Мандарба. Лошади карабкались вверх, подковы то стучали по утопленным в глине камням, то скользили в грязи. Перрину показалось, что многие камни слишком правильной формы, чтобы быть естественного происхождения. На вершине путники спешились и расположились возле низкого округлого валуна. Из-за туч вновь проглянула луна, и глазам Перрина предстало отшлифованное непогодой каменное лицо около двух шагов в ширину. Судя по длинным волосам, лицо было женским, а из-за дождя казалось, что женщина плачет.

Морейн тоже спешилась и теперь всматривалась в ту сторону, откуда то и дело доносился вой. Она походила на статую, окутанную тенью и капюшоном, капли прошедшего дождя, отражая лунный свет, скатывались по ее дождевику.

Лойал подвел свою лошадь к камню, осмотрел маску и ощупал, наклонившись ближе, ее черты.

— Я думаю, что эта женщина — огир, — сказал он. — Но это не старый стеддинг, я почувствовал бы его. Да и вы тоже. И там бы мы были спасены от Отродий Тени.

— На что вы там оба таращитесь? — спросила Заринэ, скосив глаза на камень. — Что это? Кто она?

— Со времени Разлома возвысилось и пало много государств, — не оборачиваясь, заметила Морейн. — Некоторые оставили после себя только названия на пожелтевшей странице или линии на обрывке карты. Что оставим после себя мы?

Леденящие кровь завывания раздались вновь, еще ближе. Перрин, прикинув в уме их скорость, подумал, что Лан был прав: лошадей Гончие Тьмы в конце концов догнали бы. Ждать оставалось недолго.

— Огир, — сказал Лан, — вы с девушкой держите лошадей. — Заринэ пыталась было протестовать, но Страж уже бросил ей повод: — Твои ножи, девочка, здесь почти бесполезны. Даже это, — обнаженный клинок его меча сверкнул в лунном свете, — последняя надежда. Судя по голосам, их там не меньше десятка. Ваша задача — удерживать лошадей, чтобы они не разбежались, почуяв Гончих Тьмы. Даже Мандарбу не нравится этот запах.

Если меч Стража бесполезен, стало быть, от топора Перрина тоже мало толку. При мысли об этом Перрин почувствовал некоторое облегчение: пусть это и Отродья Тени, ему не придется брать в руки топор. Юноша вытащил из-за подпруги Ходока свой лук без тетивы:

— Может, это пригодится?

— Попробуй, если хочешь, кузнец, — сказал Лан. — Легко Гончие Тьмы с жизнью не расстаются. Может, одну и убьешь.

Перрин вытащил из поясной сумки новую тетиву, стараясь прикрыть ее от несильного дождичка. Покрытие из пчелиного воска было тонким, оно не могло защитить от длительного воздействия влаги. Уперев лук в землю между ног, он легко согнул его и закрепил петли тетивы в зазубринах на роговых концах лука. Выпрямившись, Перрин увидел Гончих Тьмы.

Они мчались, быстротой бега не уступая скачущей галопом лошади, а завидев холм, прибавили еще. Десять огромных теней неслись в ночи, перелетая через поваленные деревья. Перрин вытянул из колчана стрелу с широким наконечником, наложил ее на тетиву, но лука не натянул. В Эмондовом Лугу он был далеко не лучшим стрелком, хотя среди молодежи уступал только Ранду.

Он решил стрелять, когда до Гончих Тьмы останется примерно триста шагов. Болван! В лучшие времена ты с такого расстояния поражал лишь неподвижную цель.Но ждать некогда, слишком уж быстро они бегут…