Возрожденный Дракон

Мэт замер на месте, уставившись на женщину. Он хорошо помнил, как Морейн швыряла огненные шары. М-да, а удалось бы ему отразить такой огненный шар своим посохом? Знать бы еще, достанет ли его удачи на то, чтобы удрать от Айз Седай.

— Помогите мне, — едва слышно промолвила она. Хотя глаза ее по-прежнему застилала поволока сна, мольба в голосе говорила о страдании наяву. — Помогите мне. Пожалуйста!

Мэт заморгал. От шеи и ниже у нее до сих пор не дрогнул ни единый мускул. Юноша осторожно подступил ближе, взмахом руки велев Сандару прекратить стенать о том, что женщина — Айз Седай. Женщина, следя за Мэтом, чуть повернула голову. Но и только.

На поясе у нее висел огромный железный ключ. С полминуты Мэт пребывал в нерешительности. Сандар сказал, она — Айз Седай. Тогда почему она с места не двинется? С замиранием сердца юноша высвободил ключ — с такой осторожностью, будто вынимал кусок мяса из волчьей пасти. Она выкатила глаза, косясь на дверь у себя за спиной, и издала сдавленный звук — таким шипением кошка встречает огромную собаку, которая с рычанием входит к ней в комнату, не имеющую другого выхода.

Мэт ничего не понимал, но пока она не мешает открывать дверь, какое ему дело, пусть себе сидит, будто пугало набитое. А с другой стороны, он гадал, что там, за дверью, и впрямь ли этого нужно бояться. Если она из тех, кто пленил Эгвейн и остальных, то вполне объяснимо и резонно, что она сторожит узниц. Из глаз женщины текли слезы. Только у нее такой вид, точно там заперт распроклятый Получеловек. Однако есть лишь один способ все выяснить. Прислонив свой посох к стене, Мэт повернул в замочной скважине ключ и распахнул дверь, готовый тут же кинуться наутек, если возникнет необходимость.

Найнив и Илэйн стояли на коленях, между ними лежала на полу Эгвейн, которая, по всей вероятности, спала. Увидев опухшее лицо Эгвейн, Мэт задохнулся от жалости, и ему уже не казалось, что девушка спит. Найнив и Илэйн обернулись к открывшейся двери, обе молодые женщины были избиты так же, как и Эгвейн, — в голове у Мэта крутилось только одно: Чтоб мне сгореть! Чтоб мне сгореть! Они смотрели на него, не веря своим глазам, раскрыв от изумления рты.

— Мэтрим Коутон, — проговорила Найнив с немалым потрясением, — что, во имя Света, ты-то здесь делаешь?

— Проклятье, я вас освободить пришел, — ответил он. — Сгореть мне на месте, но встречают меня так, будто я явился пирог спереть! Такого приема я никак не ждал! Потом, если захочешь, расскажешь, отчего у вас видок, точно вы с медведями дрались. Если Эгвейн не может идти, я ее на закорках понесу. По всей Твердыне, да и окрест нее, полно айильцев. И то ли они убивают проклятых Защитников, то ли Защитники их убивают, но, в общем, как бы ни обстояло дело, нам лучше убраться отсюда подобру-поздорову, пока можем! Если еще можем! Не то эти распро…

— Попридержи язык, — оборвала его Найнив, а Илэйн одарила юношу одним из тех осуждающих взглядов, которыми дано умело пользоваться только женщинам. Но большего внимания Мэт, похоже, не удостоился.

Девушки принялись трясти и теребить Эгвейн, словно ее лицо не было сейчас чуть ли не сплошным синяком. Мэт в жизни не видывал, чтобы кого-то так жестоко избивали.

Веки Эгвейн дрогнули, тяжело поднялись. Девушка застонала.

— Почему вы разбудили меня? Мне нужно понять. Если ослабить на ней путы, она проснется и заново я ее не поймаю. Но если я не отпущу силки, не может же она все время оставаться во сне и… — Взор ее упал на Мэта, глаза девушки округлились. — Мэтрим Коутон, что, во имя Света, ты-то здесь делаешь?

— Сама ей скажи, — обратился Мэт к Найнив. — А то я слишком занят вашим спасением и недосуг мне за языком следить…

Женщины смотрели ему за спину, так сверкая глазами, словно жалели, что под рукой нет ножа поострее.

Мэт стремительно развернулся на каблуках, но увидел только Джуилина Сандара — вид у того был такой, будто он проглотил гнилую сливу.

— У них есть на то причина, — сказал он Мэту. — Я… я их предал. Но мне пришлось. — Это он говорил уже не Мэту, а женщинам, которые жгли его гневными взглядами. — Со мной говорила одна, та, у которой много косичек цвета меда… Вот я и… Я вынужден был так сделать…

Долго-долго все трое неотрывно смотрели на него.

— Лиандрин мастерица на всякие гнусные и подлые штучки, мастер Сандар, — наконец промолвила Найнив. — Наверное, не во всем виноваты вы один. Потом будем искать, кого за что корить и осуждать.

— Если с этим все прояснилось, — вмешался Мэт, — может, все-таки двинем отсюда?

Предмет беседы для него был ясен как темный лес в густом тумане, но больше всего ему хотелось отсюда убраться.

Три девушки неловко проковыляли за ним в коридор и остановились возле сидевшей на скамейке женщины. Она бешено завращала глазами, покосилась на бывших узниц и захныкала: