«Возвращается ветер на круги свои…». Стихотворения и поэмы

Заносы. Сугробы. Замерзшие глыбы
Сползающих с кровель снегов.
Цепные медведи вставали на дыбы,
Ревели от холодов.
У Темных, у Грозных, у Окаянных
За шерстью не видно лица:
Иваны, Иваны и снова Иваны,
И нет тем Иванам конца.
До белого блеска сносилась верига.
На улицах снежная муть.
Татарское иго - Московское иго:
Одна белоглазая чудь!
Что было однажды, повторится снова,
Но неповторна тоска.
На плаху, на плаху детей Годунова:
Москва ударяет с носка!
Пылает кострами Замоскворечье,
Раскинулся дым по базам,
Сожгли Аввакума, затеплили свечи:
Москва не поверит слезам!
Москва никому не поверит на слово,
Навек прокляла казаков,
И выпила черную кровь Пугачева
И Разина алую кровь.
Метели все злее. Завалены крыши.
Москва потонула в снегах.
Но чьи это души, все выше и выше
Плывут над Москвой в небесах?
В теплицах цветут басурманские розы,
На улицах - снежная муть.
Толстой - босиком, на машине Морозов
Свершили положенный путь.
Цыганские песни. Пожары на Пресне.
А вот - и семнадцатый год.
Все выше и выше, просторней, чудесней
Души обреченный полет.
По небу полуночи… Черное небо,
А хлеб еще неба черней.
И шепотом, шепотом: корочку хлеба
Для беспризорных детей.
Но как при Иванах, при Темных, при Грозных
Молитвам не внемлет земля.
По небу полуночи… Красные звезды
Мерцают на башнях Кремля.

1947

«Як помру я…»

«Як помру я»

Из Тараса Шевченко

Не с сложенными на груди, а с распростертыми руками,
готовыми обнять весь мир, похороните вы меня.
И не в гробу, не в тесной домовине, не в яме,
вырытой среди чужих могил, а где-нибудь в степи
поближе к Дону; к моей станице, к старому Черкасску,
на уцелевшей целине, меня в походной форме положите
родного Атаманского полка.
Кушак на мне потуже затяните, чтоб грудь поднялась,
будто бы для вздоха о том, что все на свете хорошо…
И сыпьте землю, не жалея: земля к земле и к праху прах!
Мне положите в головах все то, что я писал когда-то, -
чем жил во сне и грезил наяву…
И крест из камня дикого поставьте,
курганчик новый крепко утоптав, чтоб Дон,
разлившись полою водою, его не смыл, а только напоил.
И по весне на нем веселым цветом начнет цвести
лазоревый цветок, приляжет отдохнуть,
уставший от скитаний, бездомный чабрецовый ветерок.

1947

Треббия