Возвращайся, сделав круг

Первого пирата я убил легко. Он слишком заигрался. Прыгнул, в воздухе расстегнул свой блестящий пояс, и тот со звоном распрямился в гибкую ленту меча… Я поднырнул под него и поймал его на свой меч – быстро высвободил клинок и шагнул обратно к Ванде. Больше легких побед я не ждал.

На меня вышли сразу двое. Я понадеялся, что будут мешать друг другу, но уже по тому, как слаженно они шагнули ко мне, было видно, что это пара. У обоих были дешевые термостеки – раскаленные дубинки в руку длинной, проходившие сквозь тело без всякого сопротивления. От них неплохо защищает легкая броня, но у меня не было и ее. Придется полагаться только на увертливость – и не спускать глаз с обоих противников.

Тот, что стоял слева, ударил первым. Его напарник замахнулся такой же дубинкой с другой стороны. Скорее всего, они предполагали, что я присяду, уходя от удара, но я прыгнул вперед, проскальзывая между ними. Скуфу не нужны были подсказки – лезвие раздвоилось, потянулось гибкими шипами к шеям пиратов… Когда я приземлился, меч снова был целым, пара мертва, а передо мной стояли еще четверо. И они ударили одновременно.

Мне снова удалось ускользнуть. Их техника была рассчитана на неповоротливых имперских штурмовиков, в их тяжелой, но все-таки уязвимой броне. Я был значительно увертливее бронированных имперцев, поэтому, если слаженный удар пиратов не достигал цели, у них уже не хватало времени развернуться и ударить снова. Пока они это поняли, скуф достал еще одного из них.

Надо отдать им должное – они быстро перестроились. Многие сменили свои дубинки на более длинные булавы. Шар на конце такой булавы был не обычной чугункой с шипами, он светился, как крохотная звезда, и напоминал сгусток плазмы, запертый в силовом поле. Вряд ли это была плазма – скорее светящееся поле было сделано по принципу парусов, а свечение было вызвано взаимодействием с нейтрино. Пока я раздумывал, для чего может понадобиться собранная энергия, пират замахнулся булавой и нажал на кнопку. Направленный выброс энергии больше всего напоминал небольшой взрыв… Знай я про это оружие раньше – не верещал бы, пытаясь унять боль в обожженном боку. Теперь я позорно пятился от пирата, накапливающего очередной заряд – навершие его булавы светилось все сильнее.

Боль сводила меня с ума, но тут снова выручил скуф. Он глубоко впился зубами мне в руку и ввел какое-то обезболивающее. Горелая кожа по-прежнему свисала уродливыми лохмотьями, но боль ушла. Я снова был боеспособен. Пират этого не заметил и нанес чересчур прямой и неосторожный удар. Я успел выставить вперед меч, а скуф позаботился об остальном – он раскрылся наподобие зонта, и заряд, отразившись от этого купола, сжег моего противника дотла. Зонт закрылся, снова превращаясь в меч.

Пиратов оставалось еще более двух десятков, и все они окружили Ванду. Меня они, скорее всего, приняли за слабака и оставили на десерт. Что ж, в чем-то они правы…

Пираты стояли не слишком близко, чтобы не мешать друг другу, но и не настолько редко, чтобы Ванде удалось пройти сквозь их строй. Они постоянно перемещались, сменяя друг друга, словно водили хоровод, не давая Ванде сосредоточится на ком-то одном.

Ванда крутила своим шестом веерную защиту, потом замирала и наносила один точный удар, протыкая очередного пирата концом светящегося шеста. Шест легко пробивал броню. Эта штука была явно похитрее термостеков, но с подобной технологией я знаком не был. Пробивает – и отлично. Гораздо важнее то, что веерная защита против такого количества профессиональных бойцов – не самый безопасный вариант. Брешь в ней могут найти в любую секунду. Я рванул вперед. Двоих успел убить и одного ранить – пока они не сообразили развернуться, чтобы видеть нас обоих.

Я стал осторожно приближаться к Ванде. Поза «спиной к спине», столь романтично описанная во многих сказаниях, на деле являлась отличным способом самоубийства – она напрочь лишала маневренности. Поэтому я встал так, чтобы между нами оставалось около полутора метров, и так же отгородился от окружающих нас пиратов «веерной защитой». Кисти рук слушались хорошо. Не оборачиваясь, я крикнул.

– Раз…

Ванда поняла, и мы нанесли удары одновременно. Пираты не успели сориентироваться, и двое покинули строй. Я продолжал эксплуатировать дурацкие идеи.

– Раз-и-два…

Я не успел заметить, поняла ли Ванда на этот раз, но стоны за спиной явно принадлежали не ей. «Мои» же пираты дружно вскинулись на «раз», а на «два» я уже проткнул самого рьяного из них. Правда, я все-таки переоценил свою шутку – попробовал заколоть еще одного – и получил существенный ожог термостеком. Он прошел по касательной по левому предплечью, уходя в плоть почти до кости. Даже с обезболивающим, которое ввел скуф, я взвыл и свалился на одно колено, перебрасывая меч в другую руку. Пираты попробовали меня добить, но скуф легко отразил их торопливые выпады без моего вмешательства. Потом он снова прокусил мне запястье – на этот раз правое, – и боль отступила. Левая рука, правда, перестала для меня существовать – я ее не чувствовал.

– Влево, между ними.