Возвращенец. «Элита пушечного мяса»

Через день остатки мотострелкового батальона были отведены с передовой. От двух взводов автоматчиков осталось меньше тридцати человек. Вова понадеялся было, что их оставят в тылу на доукомплектование, а зря. Вместо пополнения пришел приказ занять оборону на переднем крае.

Впереди лесок, там укрылись немецкие танки. Их рев был хорошо слышен с ночи, потом затихло, притаились. Перед лесом минное поле, за минами траншея, в траншее беспокойно ворочается Вова Лопухов, не спится ему. За первой траншеей отрыта вторая, за второй - третья. За ними поросший кустами овраг, там спрятаны минометы и противотанковые орудия. Завтрашний день станет решающим не только в судьбе тысяч людей, собравшихся по обе стороны фронта, но и операции, которую потом назовут Курской дугой.

Разбудили Вову фрицы. Казалось, только задремал, как с неба донесся гул множества моторов. У-у-у-у, у-у-у-у. Все громче и громче, с каким-то надрывом. Не успел Три Процента продрать как следует глаза, где-то невдалеке уже ухнула первая бомба. Воздушная волна прокатилась над траншеей, ударила по ушам. И началось… Минут через пятнадцать, оглохший и плохо соображающий Вова, приподнялся на дне траншеи, стряхивая насыпавшуюся сверху землю. Он ничего не слышал, но судя по тому, что земля под ним перестала вздрагивать и подпрыгивать, авианалет закончился.

Лопухов поковырял пальцем в ухе, в надежде восстановить слух, бесполезно. Под руку попался автомат. Вова рукавом смахнул с него землю, открыл ствольную коробку, дунул в нее на всякий случай и закрыл обратно. Вдоль траншеи пробирался взводный, отыскивал уцелевших. Лейтенант что-то сказал Вове, но тот не услышал, только рукой махнул. И так все понятно. Щелкнул затвор ППШ и Три Процента осторожно приподнял голову над бруствером. Впереди пехота, за ней - несколько танков. Немного, штук семь-восемь, но и в стрелково-пулеметном батальоне народу осталось чуть более двух сотен, а после бомбежки и того меньше.

По минному полю танки прошли не задерживаясь. Медленно, но без остановок, ни одна мина не сработала. Заработал пулемет, тут же к нему присоединился "максим" справа от Вовы, оборона оживала, давила пехоту, не давая ей подойти к траншее. Танки рванулись вперед, стремясь броней прикрыть своих пехотинцев и поскорее добраться до наших огневых точек. Заухали танковые пушки, слух понемногу начал восстанавливаться. Еще сто метров, пятьдесят, двадцать… Пора. Вова бил короткими очередями, приклад ППШ уже привычно толкался в плечо. Звуки боя доносились как сквозь вату и не отвлекали. Прорезь, мушка, совместить, плавно пальцем нажать… толчок. Следующий. Прорезь, мушка…

Кто-то рванул Вову за плечо. Вовремя! Буквально мгновение спустя, перед Вовиными глазами врезались в стенку окопа несколько мелких осколков. Миронов! Жив! Сержант что-то кричал, указывая в тыл. Понятно, отходим. Три Процента приподнялся, оценивая обстановку, и увидел, как немецкий танк раздавил пулеметное гнездо. В ту же секунду, прилетевший со стороны оврага снаряд, сорвал с него гусеницу. Танк крутанулся, замер, поймал вторую болванку и загорелся. А ноги уже несли Лопухова вслед за сержантом, но вещмешок из ниши он успел прихватить.

Внезапно сержант замер, Вова едва не врезался ему в спину, сорвал с ремня "лимонку" и швырнул ее за поворот. Переждав взрыв рванули вперед. За поворотом четверо, один наш автоматчик, кто не узнать, и трое фрицев. Два - явные трупы, третий, с окровавленным лицом сидел у стены, хватаясь за голову. Три Процента в упор всадил в него короткую очередь и задержался у нашего, вытаскивая из подсумка запасной диск. Первый уже заканчивался, а второго тоже надолго могло не хватить в скоротечных окопных схватках, тут патроны экономить трудно, автомат - штука азартная.

Миронов проскочил далеко вперед, Лопухов рванулся за сержантом, споткнулся, упал, и это спасло ему жизнь, пуля выбила землю прямо перед ним. Вова перевернулся на спину, вкинул ППШ и смахнул немца с бруствера, тот уже вскидывал свой карабин для второго выстрела, но не успел. Совсем чуть-чуть не успел. На всякий случай, Три Процента швырнул за бруствер гранату, где один фриц, там может быть и второй, и наддал, стараясь окончательно не отстать отделенного. Гранаты, кстати, автоматчики носили прямо на ремне - просто цепляли за него запалами. Крайне опасный способ, но Вова ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь на собственных гранатах подорвался. Зато всегда готовы к применению.

В одном месте ход сообщения оказался завален.

- По верху!

Эту команду Вовины уши уловили, хоть и с трудом, а выбираться наверх ох как не хотелось! Земля ведь она такая надежная, она всегда укроет, и от пуль, и от осколков и от взрывной волны. Разве что от прямого попадания не спасет. Однако пришлось Вове вытаскивать свое бренное тело на дневной свет. К счастью, завал оказался коротким, проскочили.