Возвращение

– Поймите правильно, – решительно сказал я. – Обычно я не рискую без причины и стараюсь выполнять ваши указания, но уже давно пользуюсь относительной свободой. На поездки дают транспорт, но по магазинам и возле дома я хожу без охраны. Для того меня обучили и вооружили, чтобы не таскать её на хвосте. Единственное нарушение в том, что пошли ночью. Но мы вышли минут на пятнадцать и в то время, когда людей на улицах практически не бывает. Просто сильно не повезло. Зато, может быть, спасли кому-то жизнь или здоровье. Попался бы им кто-нибудь другой…

– Меня не интересуют другие, – возразил он. – С меня снимут голову конкретно из-за вас. Как вы в него стреляли? Волновались?

– С чего бы это? – удивился я. – Было опасение, что могу не успеть положить всех, если кинутся скопом. Бежать-то я не мог из-за жены и её сестры, иначе и до стрельбы не дошло бы. Они всё-таки были выпивши, так что никто меня не догнал бы. Вы не в курсе моей личности?

– Что вы имеете в виду? – удивился он.

– Значит, не в курсе. Вам не нужно опасаться за мою психологическую подготовку. Давайте я пообещаю не ходить по ночам, и на этом закончим. Я и сам не хочу влипнуть в неприятности, и не имею желания подвести вас. Одного урока достаточно. Давайте лучше поговорим о другом. Вы можете найти в Комитете человека, который ходил в походы по горам Кавказа?

– А горы вам зачем?

– После окончания института студенты нашей группы планируют совершить поход в горы. Пока набирается десять человек. Не нужно так меняться в лице. Мы не полезем на ледники и не будем карабкаться на скалы с отрицательными углами. Обычный горно-пешеходный маршрут. Выйдем из Красной поляны, пройдём несколько не самых больших перевалов, спустимся к Рице и автобусом доедем до Сухуми, а потом с неделю побудем у моря. Это удовольствие уложится в две недели. Фактически это то же самое, что прогулка по лесу, только вверх-вниз.

– Уже ходили?

– Ходил, но не имею права вести группу.

– Тогда ладно, – сразу успокоился он. – Найду я вам инструктора, даже двух, а может, и сам схожу за компанию. Когда это планируется?

– Примерно десятого июня. Возьмём напрокат снаряжение…

– Снаряжение – это моя забота, а вы постарайтесь дожить до лета и не трепать мне нервы. Дней за двадцать скажете точный состав группы, и я всё приготовлю.

– Вот до того дерева… – расслышал я бормотание за спиной.

– Что ты бормочешь? – спросил идущую за мной Белохвостикову.

– Это я намечаю место, где упаду и не пойду дальше, – сообщила она.

– И какое оно по счёту?

– Не помню.

– Стой! – Я подошёл к ней со спины, развязал рюкзак, вынул большую банку со смальцем и пять банок сгущёнки и переложил их в свой рюкзак. – Пошли быстрее догонять остальных, а то Люся выцарапает мне глаза.

– Спасибо! Жаль, что ты рано женился. Почему всё порядочное быстро разбирают? Давай идти не так быстро. Семёныч говорил, что скоро привал, так что догоним.

– Чем вы здесь занимаетесь? – спросила вышедшая из-за поворота тропинки жена.

– Ничего особенного, – сказал я, обходя её стороной. – Я поцеловал Наталью, а она расплатилась со мной сгущёнкой.

– Может, ты и мне облегчишь рюкзак, сердобольный? – с сарказмом спросила Люся. – Я ведь могу расплатиться не только поцелуем.

– Лучше включи приёмник, послушаем «Маяк», – сказал я. – И давайте быстрее, девочки. Не знаете Семёныча? Сейчас всех бросит и примчится. Вечером я посмотрю, что у тебя можно взять.

– Ничего не нужно брать, – отказалась жена, пристраиваясь за мной. – Вы и так облегчили девчонкам ношу, а я не такая дохлая, как некоторые. Слушай свой «Маяк».

– Удачно включила, – сказал я. – Как на заказ, новости. Я этого не переживу!

– Что ты услышал? – спросила подтянувшаяся Наталья. – Запустили второй фрагмент станции?

– Какая станция! – ответил я. – Ливия решила строить социализм. Теперь и этим будем помогать. Курортов у нас хватит и в Египте, а что полезного можно взять у ливийцев? Нефти и без них навалом.

– А что в Ливии? – спросила жена. – Я уже не помню.

– Преимущественно песок, – объяснил я. – Девять десятых их территории – это пустыня. Хотя у них огромная протяжённость побережья. Половину населения нашей страны можно вывезти на отдых за один раз.

– И многие туда поедут? – сказала Наталья. – Дайте кто-нибудь флягу.

– Выдула всю воду? – спросила Люся. – Тогда понятно, отчего ты еле ползешь. Говорили же только по глотку!

Под новую песню «Эти глаза напротив» в исполнении Ободзинского мы вышли на перевал, где уже отдыхали остальные. Наталья со стоном сбросила рюкзак и растянулась на траве.

– Выключи радио, – попросил я Люсю, – и посмотри, как красиво!

– Да, красиво, – согласилась она, осматривая горную панораму. – Видно далеко, и всё кажется таким близким. Нам ещё долго идти?

– Уже надоело? – спросил наш инструктор, которого все, несмотря на сорокалетний возраст, почему-то называли по отчеству. – Завтра пройдём последний перевал…

– И вы меня там закопаете! – под общий смех сказала Белохвостикова. – Кинематограф понесёт невосполнимую утрату.