Возвращение

Надо сказать, что в последнее время наблюдается заметное ослабление «опеки» автора над персонажами, благодаря чему произведение держится не на внешней логике, а на внутренней энергии. При этом неожиданные зигзаги поступков, повороты судеб героев порою ведут к некоторой асимметричности композиции, концентрируя «взрывную» энергию в одной точке. Четко оформившись в последних произведениях, эта черта наметилась в прозе Р. Иванычука уже давно. Взять хотя бы рассказ «Настуня», в котором герой неожиданно попадает на свадьбу в родных местах и невольно вспоминает другую свадьбу, свадьбу матери невесты, на которой ему когда-то довелось быть. Две свадьбы — это два этапа в истории края: судьба матери, которую, руководствуясь голым расчетом, насильно выдали замуж, и дочери, вышедшей по любви, ибо изменилось время, а вместе с ним и люди. В рассказе наряду с этим звучит щемящая нота быстротечности жизни, вплетающаяся в целую гамму мыслей, настроений, чувств героя. Грань же, разделяющая две свадьбы, — где-то «за кадром», ибо уплотнилось само время, приблизившее вплотную картины прошлого, которые только человеческая память способна слить с настоящим. Мимолетная власть писателя над временем так же эфемерна, как паутинка бабьего лета.

В произведениях Р. Иванычука приметы времени воплощаются прежде всего в самих людях, в их внутренней сущности. Если же порою автор и делает акцент на внешних признаках, то это, как правило, приводит к описательности, к рассказу «со стороны» о событиях и явлениях, так и не переросших в художественные идеи и типы. Писатель настойчиво ищет равновесия между фактом, вещественной реальностью и отражением ее в духовном мире героя, стремясь в рассказе об определенном событии выявить характер человека, суть его отношений с другими. Для этого ему необходим, как, например, в новелле «Зеленый шум», не только тщательный анализ, но и широкие горизонты пространства и времени, благодаря которым возможно сопоставить опыт разных поколений. Обновление жизни — процесс сложный и многослойный. Последние плоты на Черемоше, вызывающие тоску по уходящей романтике, все же уступают место огням электростанции, но люди свой многовековой опыт передают детям, хотя старая хата не оставляет в наследство новому жилищу своих домовых, своих духов… Новое связано не только с надеждами и счастливыми встречами, оно несет в себе и разлуку с когда-то дорогим бытом, и грусть. Эта грусть героев Р. Иванычука имеет как бы двойной «фундамент» — лирическое чувство автора и настроение самого героя.

Р. Иванычук и на данном этапе творчества не прекратил работу в жанре романа. Новеллы и роман длительное время словно бы делят между собой «сферы влияния» — первые воплощают современную тематику, роман в основном реализует себя на материале истории, до появления публикуемого в настоящей книге романа «Город».

Для писателя история — отнюдь не «инвариант» современности, когда мысли, чувства и ощущения современников вкладываются в уста исторических персонажей. Тщательно всматриваясь в черты времени, которое стало предметом его исследования, автор сосредоточивает свое внимание на перспективных для будущего духовных и социально-философских идеях прошлого. Для вето истории не столько событийная; сколько интеллектуальная почва для исследования. Эта особенность романов Р. Иванычука дала о себе звать уже в первом романе такого рода — «Мальвы» (1968) и вызвала полемику в критике.

Стремление зафиксировать исторический момент, в котором прошлое и настоящее выступают как звенья сложного, но единого исторического процесса, благодаря чему на смену панорамному и батальному изображению приходит потребность в философском осмыслении происходящего, было продиктовано самой жизнью и не замедлило отразиться в литературе. В том же 1968 году, когда вышел роман «Мальвы», появился роман П. Загребельного «Диво», действие которого развертывается вокруг двух главных образов — великого князя Ярослава Мудрого и Сивоока — творца Софии Киевской.