Возвращение

— Слушай, все это пустяки. Она для меня ничего не значит. Между нами все остается по-прежнему. Я подобрал ее в городе. — В голосе Криса звучало отчаяние.

— Вот как? Я очень тронута. Ах, она ничего для тебя не значит? Тогда я значу еще меньше. Все эти месяцы ты продолжал спать со своей девицей. Приходил, обедал, проводил со мной ночь, а потом исчезал на три дня. А теперь трахнул новенькую. Должно быть, из любви к искусству. В нашей постели… Будь она проклята, эта постель! И зачем я только в нее легла? Это было большой ошибкой.

— Нет, Джилл, это не ошибка. Я люблю тебя, и ты этого заслуживаешь. Но я мужчина, пойми, ради бога, и мне нужно время от времени развлечься.

— Так же, как со мной? — От моего крика чуть не рухнули стропила.

— Ты не для развлечения, Джилл. Ты для жизни. Я люблю тебя, — почти прошептал он. — Пожалуйста, Джилл, не уходи. Ты мне нужна. Извини, что так вышло.

— И ты извини. Но я все равно уйду. Однако моя решимость поколебалась. Значит, я для жизни? Что бы это значило?

— Крис, я нюхом чую, что этому конца не будет. У меня больше нет сил.

«Извини»… Какого черта? За что? И тем не менее я просила у него прощения.

— Зачем ты делаешь из мухи слона? Ведь ничего особенного не случилось. Честное слово…

— Может, для тебя в этом и нет ничего особенного. Но не для меня. Ты представляешь, что я чувствовала, когда вошла и увидела, как ты, нацелившись на меня задницей, трахаешь эту потаскуху, раскинувшую ноги на пятнадцать ярдов? — При мысли об этой картине меня затошнило.

— Да, в твоем изложении это выглядит ужасно… — Он говорил очень тихо, и мне тоже волей-неволей пришлось сбавить тон.

— Так оно и выглядело. Особенно с моего места. Я чуть сквозь землю не провалилась. Значит, я не удовлетворяю тебя как женщина? Мог бы сказать об этом раньше. Я знаю одно: стоит нам унести отсюда ноги, как ты в ту же минуту смотаешься и трахнешь кого-нибудь еще. Джо Трамино был прав.

Едва эти слова сорвались с языка, как я тут же о них пожалела. Не надо было впутывать сюда Джо.

— И что обо мне говорил этот вонючка даго? — моментально взбеленился Крис.

— Ничего особенного. Просто он сказал, что ты сделаешь меня несчастной. Похоже, он не соврал.

— Вранье! Мы были очень счастливы. Появись ты, когда обещала, мы бы с Сэм мирно обедали на кухне и ты бы так ничего и не узнала. А если бы ты по-настоящему любила меня, то все поняла бы и не стала устраивать сцен.

Ничего себе…

— Ты что, смеешься?

— Нисколько. Это могло бы случиться и с тобой, Джилл. Но я бы не ушел. Потому что я люблю тебя и понимаю: в жизни всякое бывает.

Меня поразила не столько эта мысль, сколько его тон — спокойный, грустный, мудрый… Наверное, такие вещи случаются на каждом шагу. Но почему именно со мной? И почему я должна с этим мириться?

— Джилл, может быть, ты все-таки переночуешь и подумаешь до утра? Ведь это же глупо. Растрясешь Сэм в машине. Завтра мне так и так надо ехать на работу; если ты не передумаешь, я подброшу вас в город.

Я бы не осталась в этом доме ни минуты, но он заботился о Сэм. Меня охватили сомнения, и Крис это почувствовал.

— Ну… Ладно. Ради Сэм. Но ни на что не надейся. Я буду спать на диване. Пропади ты пропадом вместе со своей спальней! — Я поставила полупустой чемодан на пол и вышла из комнаты.

— Я приготовил обед, Джилл. Успокойся. Ты неважно выглядишь.

Я и чувствую себя неважно. Но Сэм я накормлю. Мне есть не хочется, а ты можешь позаботиться о себе сам.

Я вышла на улицу. Сэм усердно поливала деревья и виду не показывала, что слышала нашу ссору.

— Сэм, дорогая, ты проголодалась? Будешь есть холодного цыпленка?

— Буду, мамочка.

Теперь сомнений не оставалось. Что-то она все-таки слышала. Уж больно послушный у нее вид. Но я была ей благодарна.

— Ты хорошая девочка.

— Спасибо, мамочка. А дядя Криц будет обедать с нами?

— Нет, не будет. — Слова застревали у меня в горле.

— О'кей.

Она молча съела холодного цыпленка, безропотно надела пижаму и отправилась спать. Укрывая ее, я чуть не заплакала. Господи, как я перед ней виновата! Этот человек вошел в нашу жизнь только для того, чтобы потом уйти. Или заставить уйти меня. Так нечестно! Не следовало мне переезжать в Болинас. Чувствуя угрызения совести, я поцеловала Сэм и выключила свет.

— Спокойной ночи, моя радость. Приятных снов.

Я пошла на кухню, чтобы сварить кофе. По щеке катилась одинокая слеза. Сил больше не было. Отвратительный день. И никаких надежд на то, что завтра будет лучше.

— Как чувствуешь себя, Джилл? — спросил незаметно вошедший Крис.

— Спасибо, хорошо. Ты не мог бы присмотреть за Сэм? Я хочу прогуляться.

— Да, конечно. О'кей.

Я тихо закрыла дверь и пошла к пляжу, спиной чувствуя взгляд Криса.

Стоял теплый, тихий вечер. Тумана не было и в помине. Днем я была слишком занята, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Ярко светили звезды, но и это не могло улучшить настроения.

Волны с тихим шелестом накатывались на берег. Я легла на холодный песок и не то задумалась, не то впала в забытье. Хотелось побыть одной, подальше от Криса. И как можно дальше от его дома.