Возвращение

Похоже, возвращения Анельта сегодня не ждали (или вовсе не ждали, я бы не удивилась), поскольку те ворота, в которые он упорно колотил, нам не отпирали долго, а когда все же отворили, то поглядели с неприязнью.

– Это староста местный, – сообщил мне Анельт, будто я сама не могла догадаться. – Я здесь… хм… квартирую.

– Не ждали мы вас к ночи, господин маг, – нелюбезно оглядывая гостя, произнес староста. Был он высок, тощ и лыс, с суровым взглядом и неласковым лицом.

– Да мы и сами не ждали, что заявимся, – сказала я, спешиваясь. – Вы, стало быть, почтенный, старостой будете?

– Точно так, госпожа, – ответил он настороженно. – А вы-то кто таковы?

– А я тоже маг, почтенный, – усмехнулась я, – только постарше этого господина буду, как видишь. Говорят, у вас тут дела какие-то странные творятся?

– Ну… – протянул староста, поправляя шапку. Такое нашествие магов на его двор ему явно не нравилось.

– Вот и расскажете, – постановила я, бросила поводья лошади первому попавшемуся работнику из тех, что выглянули на стук, и решительно прошла во двор. – А что, переночевать у вас найдется где?

– Место-то есть… – протянул он, оглядывая меня оценивающе, как умеют только ушлые крестьяне и лошадиные барышники. – Да только одно, и вот господин Анельт…

– Господин Анельт уступит место даме, – заявила я и без приглашения вошла в дом. – Ух, хорошо у вас натоплено! Кстати, звать-то вас как, почтенный?

– Уртом Тарусом кличут, – отозвался тот, заходя следом. Анельт остался снаружи, его никто не приглашал, а набраться наглости и поступить по-моему он, видимо, не смог. – Госпожа…

– Нарен, – подсказала я. – Флоссия Нарен. Независимый судебный маг. И не надо делать такое лицо, дополнительной платы я не возьму, со мной господин Анельт рассчитается. Так что, почтенный Тарус, давайте-ка сядем и поговорим… Расскажите мне, что к чему, может, и разберемся с вашей бедой!

Староста заметно просветлел лицом. Как же, если не платить вдвое, так это уже радость!

– Только, – заговорщицки понизила я голос, – господина Анельта тоже куда-нибудь на ночлег определите, хоть на конюшню. Не замерзать же ему!

– А говорят, маги не мерзнут, – подал вдруг голос мальчонка лет десяти, видимо, внук старосты.

– Это только взрослые, у кого шкура толстая наросла, – сообщила я мальцу, ухмыляясь. – А молодые – те еще как мерзнут! Поди на господина Анельта глянь, весь синий уже…

– И правда, Вес, поди, отведи господина хоть к кому… – староста задумался. – Да вон к тетке Мире, что ли, одна живет, что ей… Иди, иди, я с госпожой поговорю…

Мальчишка убежал, а Тарус осторожно спросил:

– Вы, госпожа, может, отужинать желаете?

– Не откажусь, – охотно согласилась я.

– Только у нас того, еда-то простецкая, – добавил он поспешно.

– Да и я не из благородных, – хмыкнула я и, кажется, староста немного оттаял.

Пока я осматривалась, он шпынял своих домочадцев. На стол подали почти мгновенно: должно быть, каша с ужина томилась в печке, ну а ветчина тут оказалась выше всяких похвал! Есть я особенно не хотела, но уважить хозяина стоило, так что я воздала должное трапезе.

Тарус настороженно наблюдал за мной, но я не демонстрировала ни великосветских манер, ни пренебрежения крестьянской едой, и он постепенно успокоился. Интересно, как вел себя Анельт? Судя по тому приему, что ему оказали, корчил из себя дворянина… Не знаю, может, он и впрямь благородного происхождения, только к чему это выпячивать?

– Вы, уважаемый, не молчите, – сказала я, вгрызаясь в ломоть вкуснейшего хлеба. В столице такого не купишь, там пекут совсем иначе, хотя, казалось бы, езды до города всего ничего! Но нет, такой можно попробовать только в деревнях… – Вы пока мне расскажите, что тут к чему, мне это надо из первых уст услышать. Господин Анельт сказал, у вас люди тонут. Вот и поведайте мне, как это такое происходит…

Староста помолчал, потом все-таки начал говорить, сперва неохотно, а там все больше входя во вкус.

Деревня их называлась Озерной – таких в окрестностях Арастена не одна дюжина, это уж точно, за последнее время уже на вторую натыкаюсь! Когда-то река Тен, богатая, полноводная, меняла русло, оставались протоки и мелкие озера. Вот и эта деревушка встала на берегу некрупного озерка: и зимой, и летом его вполне хватало, чтобы деревня не испытывала нужды в свежей рыбе. В засуху, бывало, оно сильно мелело, но этого не случалось уже много десятков лет…