Возвращение

Эска сдержал свое обещание. Инксы покинули Лаоэрт и вообще Межгорье. Покинули, оставив после себя кровавые воспоминания, выжженные деревни и пустующие крепости. Оставив у людей ощущение победы, а у меня — чувство выполненного долга и понимание своей теперешней ненужности в Межгорье.

Я вздохнул и посмотрел на Йорку. Она стояла рядом, заложив свои ладони за широкий пояс. Ветер шевелил ее длинные светлые волосы. Лицо у Йорки было задумчивым и немного грустноватым.

— О чем думаешь, Бессмертная? — спросил я обнимая ее за плечи.

— О нас, — ответила Йорка. — О том, что теперь начнется совсем другая жизнь, более сложная. Инксов нет, но остались люди. Люди, которые нуждаются в нашей помощи. И опять нам придется следить за порядком во всем Межгорье. Раньше у людей был один общий враг. Это сплачивало их. Теперь же ситуация изменилась. Теперь врагом для человека может оказаться его же вчерашний соратник и друг…

Я слушал Йорку, не поворачивая к ней головы. Я не знал, как бы ей получше объяснить, что она заблуждается. Я не сомневался, что мне это удастся сделать, но самое главное — произнести первую фразу. Произнести ее так, чтобы Йорка не вспыхнула возмущением. Она же у меня — как порох…

— Межгорье переполнено оружием, — продолжала Йорка. — И даже эти твои катапульты могут завтра начать стрелять по своим. Если люди и забыли, что такое война, то теперь они это вспомнили, научились и вряд ли забудут в ближайшие несколько поколений. А Бессмертных так мало. Нам с тобой будет очень тяжело. Особенно в первые дни. Но я уверена, что мы сможем справиться с этим. С инксами справились, справимся и с этим. Да, Оке? — Она посмотрела на меня снизу вверх.

— Нет, — ответил я. — Все будет не так, как ты думаешь, Йорка. Совсем не так.

— А как? — с надеждой спросила она.

— Люди будут жить так, как если бы в Межгорье никогда не было Бессмертных. Они будут жить свободно, как люди, а не как стадо домашнего скота. А мы с тобой уйдем в Сиузские горы, в город Вечных. И не будем мешать людям жить.

— Что?! — Йорка удивленно задрала брови. — Ты опять? Так я и знала! Этот златоглавый ублюдок тебя все-таки уговорил!.. Значит, ты опять решил все это бросить!

— Да, — ответил я. — И я, и ты, и другие Бессмертные — никто больше не будет вмешиваться в дела людей.

— Я буду! — упрямо проговорила Йорка, сердито сбрасывая с плеча мою руку. — Я буду вмешиваться! За ними нужен присмотр! Без нас они такого наворотят, что страшно подумать!

— Ничего, — успокоил я. — Сами наворотят, сами и разберутся.

— Неужели тебе их не жалко? — воскликнула Йорка. — Ни капельки?

— Жалко, — возразил я. — Очень жалко. Я только начинаю думать о том, что люди снова позабудут, как нужно драться, как нужно защищать свой дом, и мне становится жалко их. До слез. Честное слово, Йорка. Ведь завтра может опять нагрянуть беда. Не инксы, так какая-нибудь другая гадость. И что? Люди опять побегут за помощью к Бессмертным? А если вдруг Бессмертные внезапно исчезнут с лица земли, то что? Ведь вместе с нами исчезнут и люди.

— Ты не сможешь мне помешать! — вскричала Йорка, отступая от меня. — Я все равно не сложу оружия!

— Смогу, — спокойно возразил я.

— Нет!!!

— Если понадобится, — холодно проговорил я, — я убью тебя. И тебя, и любого другого, кто попытается мне помешать.

— Попробуй! — с вызовом крикнула Йорка, выхватывая свой меч.

— Я обещаю тебе, что убью любого, — повторил я, делая шаг по направлению к ней. Йорка отступила к самому краю площадки и выставила перед собой меч.

— Перестань валять дурака, Йорка! Сорвешься! — предупредил ее я.

— Ты!.. — Она задыхалась от гнева. — Ты — предатель! Люди верят в тебя, а ты!.. Ты для них — все равно что бог! И ты их бросаешь!

— Да, — согласился я. — Я для них — бог. Но богам лучше жить в красивых сказках…

Сможешь ты загнать Йорку в легенду? — спрашивал меня Эска. Смогу ли я загнать Йорку в сказку? — подумал я. Да, если эта сказка будет красивой. А она должна быть красивой… Я очень для этого постараюсь…

— Ты говоришь, — продолжал я, — что люди верят в меня. А ты сама? Ты мне веришь? Если да, то послушай меня, Йорка. Им действительно будет намного лучше, если мы не станем их больше трогать. Поверь мне, я говорю правду. Вот ты, например… Смогла бы ты вырасти и стать взрослой женщиной, если бы родители не давали тебе шагу ступить без своего надзора? Смогла бы? Нет! Ты бы так и осталась маленькой девочкой… Правда, Йорка? Ведь ты же должна это понять. Потому что ты сама — Бессмертная. Бессмертная женщина. Моя женщина…

Йорка опустила свой меч. Лицо ее было растерянным и обиженным. Она понимала, что я прав, но веками вбиваемые в нее принципы мешали ей с этим согласиться. Однако у меня было одно крупное преимущество перед этими замшелыми принципами — Йорка мне верила…

— Мы уйдем отсюда, — продолжал говорить я, приближаясь к Йорке. — Мы оставим их всех в покое. Я уничтожу город Вечных, и тогда до людей дойдет, что отныне они смогут полагаться только на себя, на свои собственные силы…