Возвращение

Кирилл открыл глаза, несколько минут непонимающе смотрел на роящихся над головой странных насекомых похожих на маленькие чешуйки, на тельцах которых мерцали синенькие и зеленые огоньки, затем резко сел. Рой с легким шелестом разлетелся в разные стороны, но тут же вновь заклубился вокруг мужчины встревожено-мерцающим облаком. Некоторые из насекомых устремились вниз и буквально прилипли к его телу, выпустив едва видимые глазом прозрачные ножки, которые тут же ушли под кожу. Кир посмотрел на свое правое предплечье, где сгрудилось сразу с десяток этих созданий, затем перевел взгляд на стену, которую украшал до боли знакомый рисунок птицы держащей в лапах небольшой щит ниже которого шла надпись на едином: «Медблок-1. Зона первичного карантина». Кончики его губ изогнулись в улыбке облегчения, а сам он, почувствовав неожиданную слабость, буквально рухнул обратно на подушку, почувствовав как под ним зашевелился матрас, услужливо подстраивая свою поверхность под изгибы его тела.

Дверь с легким шелестом ушла в сторону, пропуская миловидную девушку в зеленой форме поверх которого больше угадывалась, чем была видна прозрачная пленка комбинезона биозащиты.

— Как вы себя чувствуете, господин Градов? — спросила она, щелкнув пальцами, отчего все еще роящиеся вокруг Кира «насекомые» вдруг устремились в одну точку, быстро формируя в воздухе блестящую металлом пластину, которая тут же взмыла под потолок и зависла там, медленно вращаясь вокруг своей оси.

— Можно сказать что нормально, только голова еще кружится.

— Это последствия проведенной операции по удалению симбиот системы, скоро должно пройти, — она ободряюще улыбнулась. — Кстати, наши врачи до сих пор удивляются вашей везучести. Структура импланта подверглась энергетическому воздействию приведшему почти к полному разрушению сенсор-нитей. К счастью, кристаллизации не произошло, вместо этого началось срастание тканей с телом прибора, это вас и спасло.

— Угу, только голова иногда болела так, что о стенку ей биться хотелось. В последнее время доходило чуть ли не до потери сознания.

— Теперь все будет в порядке, — она снова улыбнулась. — Кстати, с вами хотят поговорить.

— Ну наконец то.

Кирилл сел в кровати, оглядываясь в поисках одежды, затем вопросительно посмотрел на медсестру, но та только отрицательно покачала головой и кивнула в сторону стены, которая, повинуясь ее жесту, стала прозрачной, открывая взору землянина небольшую комнату и находящегося в ней высокого подтянутого человека в темно-зеленой форме.

— Господин Градов, я коммандер Зейненг, рад приветствовать вас на базе звездных рейнджеров. Как вы себя сегодня чувствуете?

— Спасибо, уже гораздо лучше, — ответил Кир. — Коммандер, может вы мне хоть скажите когда меня выпустят из этой камеры, а то уже три дня здесь валяюсь.

— Это не камера, а бокс предварительной изоляции, господин Градов. И держим мы вас в нем вынужденно, уж поверьте. Желающих с вами пообщаться довольно много, однако всяких новых вирусов и бактерий в вашем организме куда больше. Дай волю, наши вирусологи растащили бы вас на кусочки и рассовали по пробирочкам. К тому же капсула вашего криосна была повреждена и, несмотря на оставленные вами записи, вас пришлось в буквальном смысле слова вытаскивать с того света.

— Мне это уже сказали, — Кир скосил глаза на стоявшую у кровати медсестру. — Спасибо вам и все же…

— Еще пару дней, господин Градов, — перебил его Зейненг. — Думаю, к этому времени вы уже до конца оправитесь, а наши ученые пересчитают и квалифицируют всю ту заразу, что вы нам притащили. К тому же завтра к вечеру должен прибыть представитель вашего командования, а как я понимаю, все разговоры вы хотели бы вести в его присутствии.

Он многозначительно посмотрел на Кирилла, словно желая, чтобы тот подтвердил его слова и Градов машинально кивнул, с удивлением увидев в глазах коммандера искорки облегчения.

— Вот и хорошо, господин Градов, — сказал он. — А теперь прошу прощения, но вынужден вас покинуть. Если вам что-то нужно — книга, одежда, или еда — просите.

Кирилл отрицательно мотнул головой.

— Нет, спасибо. Можно еще один вопрос?

— Слушаю вас.

— Как там Гера?

— Гера? — коммандер удивленно посмотрел на Градова. — На борту был кто-то еще? Кроме вас мы никого не нашли.

— Нет, нет. «Гера» — это название моего корабля.

— А,а, — Зейненг замялся, затем словно нехотя произнес. — От корабля практически ничего не осталось, — мертвая груда металла. Мы послали буксир, так что думаю, скоро сами все увидите. А пока до встречи.

Стена резко приобрела текстуру, вновь замыкая его в четырех стенах. Кирилл несколько минут сидел неподвижно, чувствуя внутри полную пустоту, затем медленно опустился обратно на подушку. Он закрыл глаза, закусил губу и мысленно заорал, проклиная бездушную вселенную, в очередной раз отнявшую у него ту которой он дорожил.