Возвращение

— Граф? Изменник? Когда я видела его в последний раз, он был очень взволнован и полон решимости догнать вас и всё прояснить.

— Он догнал…

Наташа, вздохнув, решила, что пора рассказать и эту часть истории вплоть до происшествия в таверне…

— Почему вы оставили графа фон Бригахбурга связанным? Почему не выслушали? — укоризненно качала головой Хельга.

— Что сделано, то сделано, — выдохнула пфальцграфиня. — Теперь я вижу, что совершила ошибку и мне от этого не по себе. Тогда у меня даже не возникло желания развязать его. Представьте, вы находите пленённым мужчину, с которым у вас были отношения, и он можно сказать на ваших глазах прелюбодействовал! — Снова вспыхнуло негодование. Девушка чувствовала, что заводится. — Он кем-то за что-то связан и с кляпом во рту! Может, его связал муж той… С кем он… Ну и пусть лежит дальше. Заслужил! К тому же я всё равно послала мальчишку развязать его.

— Странно всё это, — графиня устало провела ладонью по лицу. — Он граф. Кто его посмел связать и оставить в таком состоянии? И этот Шамси Лемма…

— Ай! Не хочу больше о нём ничего слышать! — вспылила Наташа — Бабник!

— Как вы сказали?

— Ну, это тот, кто любит всех женщин подряд.

— Нет, Бригахбург не такой. Вам нужно встретиться и поговорить.

— Не буду я с ним встречаться! — Возмущение зашкалило. — Что-то сам он не торопится объясниться со мной, не ищет меня.

— Конечно, это же не вы бросили его в беде, сменили имя и уехали в неизвестном направлении.

Пфальцграфиня задумалась. Хельге удалось заронить зерно сомнения в её душу.

* * *

Корбл стоял у окна, заложив руки за спину. Повисшую тишину нарушал дувший за окном зимний ветер, поскрипывая неплотно пригнанными ставнями. Единственный звук, сопровождавший его мысли. Присутствующие женщины — пфальцграфиня и её подруга — серыми мышками сидели у стола, не смея шелохнуться.

Да, Умертвие ему проболталась, что «тот человек» данной ему властью может казнить или помиловать любого, и мужчина, не зная его имени, интуитивно боялся. Не за себя. За тех, кого любил. За свою семью, ставшую ему опорой в этой жизни, его светом и его смыслом. Но он так и не понял, от кого скрывается Вэлэри, до сих пор оставаясь нанятой им компаньонкой для Тэрэсии. Пусть и пфальцграфиня. Мало их, разорившихся, лишившихся родных и крова, ищут работу и приюта в чужих семьях? Выживают, как могут. Взяв её по прихоти баронессы, он не нарушил закона.

Герр Уц, успокоившись и поразмыслив, пришёл к выводу: что говорит женщина и о чём не договаривает, может оказаться обычной любовной интрижкой, закончившейся побегом содержанки от надоевшего любовника. Стоит ли придавать большое значение её болтовне? Забот и без этого хватает.

— Как тебе удалось сбежать? — обернулся он к столу, уставившись на Наташу.

— Вообще-то, я не сбегала, — выпрямилась она. — Так вышло. Попросила стражника принести воды, а сама пошла в нужник. На обратном пути вы меня затолкнули к себе. Ну, я и подключилась к родам.

— Я принял тебя за прислугу. — Заметил, как Умертвие качнулась на стуле и коротко вздохнула. Видела бы она себя со стороны в тот день. — Хочешь вернуться в своё поместье? Я бы поостерёгся. Нужно выждать. Пусть пройдёт время. Оно научит, что делать.

Пфальцграфиня тряхнула головой, словно решившись произнести вслух то, о чём думала не раз:

— Знаю. Именно там меня будут искать в первую очередь. Мне не простят бегство. Хотя непонятно, почему я ощущаю себя преступницей и беглянкой? Это меня бросили, забрав часть моих вещей и золото. Меня не охраняли, как до этого. Герр Корбл, вы же помните, у соседней двери всё время стоял охранник. А потом — раз! — и пропал. Я стала никому не нужна. Осталась с копейками в кошеле. Именно поэтому и нанялась к вам на работу, чтобы заработать на обратную дорогу и вернуться домой, считая себя свободной. Но, как оказалось, меня искали. Ничего не понимаю.

— Пфальцграфиня на работу… — задумчиво произнёс он. — За поместьем большой долг?

— Да, — опустила глаза Наташа, — большой.

Перед отъездом она рассчиталась с самыми агрессивными и требовательными поставщиками. Чтобы не докучали герру Штольцу.

— Надо признать, у тебя хорошо получилось… работать. Не каждая сиятельная особа пойдёт на такое. Иной женщине легче согласиться… — не договорил, шагнув к ней. — Тебя оставили… Там, в таверне. Ничего, что я на «ты»? Не могу сосредоточиться…

— Ничего, — кивнула она.

— Тебя оставили на время, потому что были уверены, что ты никуда не денешься. Именно без денег и тех вещей, которых ты не досчиталась. Видимо, важных для тебя. Кто ж знал, что ты… — Снова замолчал. Ускользала какая-то важная мысль, путая ход рассуждений.

— Денешься, — подсказала Хельга.

— Да, денешься… Останешься здесь, у нас. — Подвёл черту Корбл. — Будешь служить дальше. Прятаться не будем. Найдут — так тому и быть. Бегать — не дело.