Возвращение

— Макс Са, я знаю только, что мой отец, как и отцы моих друзей, — парень показал на ребят, — всегда ненавидели сатанистов и ждали Твоего Возвращения. Отцы моих отцов объединились, чтобы противостоять этим сатанистам. Кто же они и как появились среди Русов, не ведаю. Есть рукопись, оставленная дедом моего деда, но мы ее не читали. Мой отец ждал всю жизнь, чтобы передать ее Тебе, он верил в Возвращение Макс Са, — парень почтительно склонил голову.

— Что стало с твоим отцом, он жив? На мой вопрос Баск отрицательно помахал головой, при слабом свете светильника его глаза блеснули.

— Его сожгли сатанисты, — вступил в разговор один из парней, имя которого я не запомнил. Баск справился с волнением, притянув к себе, я обнял парня:

— Мы отомстим за каждого убитого ими. Верь мне, сынок.

— Верю, Макс Са, — улыбнулся парень, — а правда, что Ты взглядом сжигал деревья и ходил по воде?

— Сжигал, но не взглядом, а по воде не ходил. Был такой человек, — в другом мире, — что мог ходить по воде, я же принес Русам свет.

— Дневной свет? — вскричали парни хором.

— Можно сказать и так, — уклонился я от прямого ответа, — мне бы почитать рукопись, что хранил твой прадед. И ещё: мы голодны, Баск. Пустой желудок требовал еды, постоянно напоминая о себе. Впереди была еще ночь, а мы не ели со вчерашнего вечера.

— Мы с Арном сходим за рукописью, Генд принесет еды, он живет в соседнем домике. Остальные Русы будут внизу, чтобы охранять твой покой.

Видно было, что молодые Русы жаждали услышать что-то легендарное, героическое: их глаза светились от счастья, стоило мне просто посмотреть на них. Но сейчас стояла другая задача: сложить недостающие пазлы и определиться с планом действий. Надо бы запомнить их имена, в полумраке комнаты все казались на одно лицо. Парни тихо вышли из комнаты, оставив нас с Натой наедине. ъ

— Неужели наши трудности закончились? — девушка прильнула ко мне. — Они такие милые, прямо боготворят тебя, Макс.

— Трудности только начинаются, дорогая, — я осторожно высвободился из объятий, — власть моих наследников узурпирована, а Русы находятся в полукабальной зависимости от «христоверов», будь они неладны.

— Стоит тебе выйти в город и объявить, кто ты, так весь народ будет на твоей стороне, — уверенно заявила Ната, удобно располагаясь на овечьей шкуре.

— Не думаю, Ната. Никон, Патриарх «христоверов» был прав: мое появление чревато гражданской войной. По его словам, треть населения — их потомки: люди, принявшие их догмы и верование. И эта треть — учти! — власть имущая. То есть должности, воины, припасы, имущество — практически всё — у них. Зачем им уступать мне власть, если куда практичнее покончить со мной.

Острожный стук в дверь прервал наш разговор: вернулся Генд с караваем хлеба и миской овечьего сыра.

— Сейчас принесу молоко, — пояснил парень, закрывая за собой дверь. Ждать молока не было сил: как голодные волки, набросились мы с Натой на свежий хлеб и сыр со специфическим запахом. Когда Генд вернулся, от них уже практически ничего не осталось.

— Молоко коровье, свежее, — поставив две пиалы на низенький стол, парень аккуратно наполнил их теплым молоком.

— Генд, ты случайно не оставил семью без ужина? Сам-то когда ел в последний раз?

— Вчера, — просто ответил парень, — мы следили за дворцом, боялись упустить тебя. Я поем дома, там еще есть, — отказался Генд от протянутой пиалы с молоком. Понимая, что парень ждет от меня других слов, обнадежил его:

— Все будет хорошо, мы заберем власть у сатанистов. В Макселе и других городах снова будет порядок, все будут сыты. И никто больше не будет сжигать людей за их веру.

— Эти сатанисты только в Макселе сильны, — неожиданно вспылил Генд, — в Берлине их не переносят, туда они только торговать плавают.

— А разве Берлин не подчиняется Макселю? — меня удивило услышанное. Неужто Пабло решил пойти другим путем и после моего исчезновения выбрал независимость?

— Подчиняется, — неохотно признал Генд, — только власти сатанистов там нет. Там тебе даже памятник стоит огромный, я сам не был, но Баск видел, когда был там с отцом.

Около часа я расспрашивал Генда о ситуации в Берлине. Из его разговора получалось, что номинально Берлин признает власть Макселя, даже платит налоги. Но вместе с тем культ «христоверов» там не прижился. У Берлина есть собственные вооруженные силы и свои корабли. Они ведут самостоятельную политику, плавают на острова в сторону восхода солнца, где есть независимое государство Моско. Что это за государство, Генд не знал, но, со слов матросов, язык жителей Моско похож на язык Русов, хотя имелись и отличия. А вот с Макселем и его городами-сателлитами — Портбоу, Мирновом, Будилихой и Михгором — Моско не торговали и поддерживали связей. Генд уже не знал, что мне ответить на мои вопросы, но тут появились Баск и Арн. В руках Баска был предмет, завернутый в козью шкуру.

— Сатанисты везде ищут тебя, Макс Са, они объявили награду за вас обоих, — парень показал на Нату, тихо посапывающую во сне. После ужина пережитые волнения дали о себе знать: девушка отключилась во время моего разговора с Гендом.