Возвращение Апостолов (СИ)

Глубины космоса звали и манили. Глаза ребёнка всматривались в неведомое, скрытое от взглядов простых смертных. А совсем недалеко, рассекая пространство и время крыльями Великого Знания, неся миру надежду, веру и спасение, продолжался полёт Магистра.

64. Три пленника

Тяжёлые литые чугунные цепи свисали и покачивались по одну сторону от оборвавшегося подземного тоннеля. Заканчивались они клеткой с толстыми стальными прутьями, выполненной в виде шестигранного куба.

Далее вагонетки следовали под открытым небом, и, хотя наш Дэвид лишь краем глаза рассмотрел решётчатое творение, он готов был поклясться, что за металлическим частоколом различил человеческое лицо.

— Как этот бедняга попал сюда?

На губах Дэвида застыл немой вопрос. Он будто хотел спросить, как он сам попал сюда, и… не решался.

Воздух дышал нестерпимым зноем. Удары молота и лязг цепей были теперь совсем близко. На небе ни облачка. Ничто даже не предвещало дождя. А как хотелось пить! Обычной дождевой воды. К чёрту дистиллированную. Он вполне здоров и хочет пить. Всё равно, состав воды на глаз он не определит, и до ближайшей медсанчасти под властью Земли добраться невозможно.

Вагонетка остановилась, въехав в наклонную нишу в скале, минуя углубление, из которого порода была аккуратно выбрана.

— Сейлор, подхвати трос, — прозвучал голос в непосредственной близости от тележки.

— Зацепил.

— Затяни муфту, баран.

Распоряжения, скорее всего, исходили от охранника. Джеффри проанализировал интонацию и тембр голоса, и ничуть не сомневался в правильности хода своих мыслей. Космодесантник вытер потрескавшиеся губы, приподнялся на четвереньки. В вагонетку заглянул один из заключённых, совсем ещё молодой парень с остриженной наголо головой и маленькими, смешно оттопыренными, словно локаторы, ушами.

— Э…, - начал было он.

Дэвид изобразил руками крест, показывая, что его либо нет, либо он умер. Парень понял незамысловатый знак, и, сообразив, что на него никто не смотрит, запрыгнул в вагонетку.

Теперь наш герой смог более детально разглядеть заключённого. У него был высокий лоб, волевой подбородок и выразительные глаза. Его 4891 номер указывал на длительное пребывание в концлагере, а выражение глаз было сосредоточенным и печальным. Парень присел на корточки, вопросительно всматриваясь в лицо нашего Дэвида.

— Что с тобой случилось, браток, — сказал он неожиданно мягким задушевным голосом.

Дэвид в двух словах, насколько это было возможно, описал свою недавнюю встречу с охранниками.

— Худо дело, — задумчиво произнёл заключённый 4891.

— Неужели отсюда нет выхода?

Парень неопределённо повёл плечом.

— Мне здесь угрожает опасность? — допытывался космодесантник.

— Ещё какая. Видел человека в клетке?

Дэвид кивнул утвердительно.

— Он отказался от нашего каторжного труда и запустил киркой в солдата.

— И что, — заинтересовался Дэвид, растирая затёкшую ногу.

— Он умрёт голодной смертью на виду у всех. Чтобы другим неповадно было, — с болью в голосе ответил 4891.

— А как тебя звать? — Дэвид перевёл разговор на другую тему. Кроме того, ему надоело повторять про себя дурацкий номер.

— Кралера, — шепнул парень, внимательно прислушиваясь к приближающимся шагам. Он приподнялся, осторожно выглянул из вагонетки.

— Счок, — резкий удар кнута полоснул Кралеру по лицу. Он вскрикнул, схватился за рассечённое ухо, отгораживаясь руками от нового удара.

Дэвид решил, что пора кончать отлёживаться. Он поднялся на ноги, перепрыгнул через стенку и спустился на землю.

Это были как раз те самые траншеи, предназначавшиеся для обороны, от кого — неизвестно. Вагонетка стояла, оцепленная солдатами. Один из них был вооружён плетью, остальные карабинами.

— Обоих в клетку, — гаркнул плечистый офицер с тремя звёздами на рукаве, опуская кнут на голову Дэвида. Сопротивление было бесполезным.

Космодесантник закрыл лицо руками. Когда он их оторвал, по внешней стороне ладоней пролегли три глубокие кровоточащие полосы. Дэвид являл собой наглядный пример непротивления злу насилием, когда нет выбора.

Теперь Кралера с Дэвидом находились в клетке. Избитые до потери сознания, они лежали на полу, изредка вздрагивая узлами вздувшихся мышц. Третий пленник выглядел немного лучше. Правда, ему тоже пару раз вмазали то ли для острастки, то ли за компанию; но, несмотря на это, он довольно прочно стоял на ногах, ухватившись рукой за стальные прутья.

Дэвид постепенно осознал, что его язык на месте, и он может разговаривать. «Слава Богу, мне не били по лицу. А то бы ещё нескольких зубов недосчитался», — подумал он, переводя взгляд на изрезанное шрамами лицо Кралеры, густо покрытое влажной кровяной коркой.