Возвращение Артемиды

никакого смысла, доказательств причастности к убийству нет. Надеяться,

что бывший спецназовец испугается и всех сдаст, было глупо. Оставалось

одно. Не афишируя свой интерес к добропорядочному землянину проследить,

что Резник будет делать в ближайшие два-три дня. А там, глядишь, и придумается

повод для задержания. Неверов одолжил имперским сыщикам спецтехнику и

выделил толковых ребят в помощь.

Дверь подъезда открылась, из него вышел Резник. Остановившись перед подъездом,

он достал сигарету, осмотрелся, закурил, засунул руки в карманы джинсовой

куртки, поежился и, повернув налево, пошел по направлению к автобусной

остановке.

— Проверяет, нет ли «хвоста», — сказал Егоров.

— Осторожный, — заметил Салис.

— Привычка, издержки производства…

— Вредная у вас работа, — посочувствовал Шальшок.

— А кому сейчас легко?…

Резник неспешно вышагивал по тротуару, попыхивая сигаретой не вынимая

рук из карманов, «Фаэтон» законников осторожно двигался следом, держа

объект на очень приличном расстоянии, наблюдая за ним в бинокль.

— Так, он не к автобусу идет. Мы уже две остановки проехали.

Егоров взял радиостанцию, выждал нужный момент и скомандовал «начали».

Не прошло и минуты как на дороге показался старенький бежевый «Фажтон».

Он двигалось навстречу Резнику со скоростью километров тридцать в час.

«Фаэтон» почти поравнялся с Таляном, как тот вскинул руку. «Фаэтон» с

готовностью остановился. Резник открыл пассажирскую дверь, что-то сказал

водителю и сел в машину. Почти сразу та тронулась, и, набирая скорость,

проехала по встречной мимо законников.

— Кто в машине? — спросил Салис.

— Наш человек.

— Такой осторожный землянин, а сел в подставленную машину? — не понимал

Шальшок.

— Отчасти нам повезло, — объяснял капитан. — Ему нужно ехать. С протянутой

рукой стоять не рискнул. Пошел навстречу движению. А тут «Фаэтон» явно

ищет пассажиров. Почему не остановить? От подъезда отошел далеко. Машина

не первая, не вторая и даже не десятая. Вот и все.

В машину законников подсел лейтенант объединенного корпуса. Пробравшись

на заднее сидение, он начал излагать свои наблюдения…

— Значит так, — начал лейтенант. — В квартиру лезть нельзя. Он поставил

«пломбы». Шторы в комнате занавешены плотно, электроникой не пробиться.

Выходил очень осторожно. Вызвал лифт, сам спустился по лестнице.

— Осторожно, но нас не заметил, — подметил Салис.

— А вот это как раз неизвестно, — сказал капитан и повернулся к лейтенанту.

— Мы остаемся здесь, ждем координаты, а ты возвращайся.

— Уже в пути, — сказал лейтенант и открыл дверь «Фаэтона».

Через двадцать минут отозвался «таксист». Он сказал, что высадил пассажира

у офиса охранного агентства «Эдельвейс» и сейчас продолжает наблюдение.

Салис знал адрес агентства. Оно не раз, хоть и вскользь, мелькало в уголовных

делах.

Вскоре к охранному агентству подъехал «Фаэтон» законников. Резник пробыл

в «Эдельвейсе» больше двух часов. Оттуда он поехал к зданию министерства

печати и там, в сквере, минут сорок разговаривал с двумя молодыми фербийцами,

одетыми как родные братья: голубые балахоны, черные шитые серебром тофраги.

Беседа шла на повышенных тонах. Говорили фербийцы. Держались они уверенно

словно были обличены властью или занимали некое высокое положение, а вот

Резник заметно нервничал.

После разговора с Фербийцами Резник взял такси, вернулся домой и больше

никуда не выходил. Салис и Шальшок уехали в управление имперского сыска.

Вечером Неверов позвонил Салису и в этот раз сам попросил о встрече. И

место он выбрал тоже сам, — у фонтана возле цирка.

В вечерних сумерках вспыхнули желтым светом фонари. У входа в цирк копошились

продавцы цветов, торговцы с лотка, между зрителями, пришедшими на представление,

болтались карманники. Сегодня в программе были дрессированные саблезубые

тигры, клоуны и китайские гимнасты. Еще издали Салис заметил невысокого

крепкого землянина.

— Давно ждешь? — спросил Салис и лизнул эскимо. Удивительная штука, не

сравнить с фербийским мороженным.

— Минут двадцать, — ответил Неверов, сжимая в своих тисках протянутую

руку инспектора.

— Что случилось?

— Ты не будешь возражать, если я поговорю с Резником? С твоими планами

это не расходится?

— Смотря о чем ты собрался с ним говорить, — сказал Салис.

— Помнишь, он сегодня встречался с двумя молодцами, в черных тофрагах?

— Умгу.

— Они работают в ресторане «Золотой аллигатор». Слышал про такой?

— Небольшой, но чуть ли не самый дорогой ресторан, — сказал Салис, откусывая

еще кусочек. — Свободных мест всегда нет. При ресторане есть клуб «Анаконда».

Туда вообще не попадешь.

— А что еще ты знаешь?

— Да все вроде.

— Ты никогда не слышал, что в «Анаконде» можно заказать человека под майонезом

или фербийца в сметанном соусе?

— Ну и что. Очередные извращенцы. Пусть хоть дерьмом мажутся. По мне,

что гомики, что лесбиянки с мазохистами один хрен. Главное чтоб по взаимному

согласию и не пристраивались к моей заднице.

— Ты не понял, — улыбнулся Неверов. — Я не про извращенцев говорю, а про

людоедов.

Салис молча откусил еще кусочек мороженого. Но тут до его сознания дошел

смысл слов Неверова. Он кашлянул и не разжевывая проглотил откушенный